Олег Леушин о Валерии Беляковиче и его «Макбете»

20 января 2017 года

И в день смерти, и в день похорон своего Романыча, актеры играли его спектакли. Не отменили. «Если бы было по-другому, он бы нам этого не простил!» - говорят артисты. Было дико тяжело, но все играли, существовали как-то по-другому: вдруг что-то новое зазвучало в них. Будто Белякович разорвался на тысячу Беляковичей и отдал частицу себя каждому актеру своего детища, своего театра. Не потерять бы теперь этих ощущений!

Почему именно «Макбета» восстановили сегодня?

О. Леушин: Потому что актуальная вещь. Когда адекватность и неадекватность борются за власть, сразу становится непонятным, что же ждет нас всех в будущем? И в «Макбете» тоже разговор о власти. Как человек приходит к власти, и чем это для него заканчивается.

Сложная вещь — человек и власть, человек и пророчество, человек и наказание. Макбет приходит к власти и идет сознательно по своему пути, убирая всех возможных конкурентов. За что он и платит в конце. Он ведется на пророчество ведьм.

Но у человека всегда есть выбор. А если бы он потерпел? Ведь уже дали Кавдорский тан. Но как судьба сложиться, неизвестно. Не надо её опережать, переделывать. А вдруг на следующей войне Дункана убили бы и Макбета выбрали королем? Но тогда бы не было пьесы!

И еще Валерий Белякович восстанавливал этот спектакль с целью осуществить постановку в Японии с некоторыми нашими артистами. Он всегда так делал, сколько я себя здесь помню (а это 25 лет). Валерий Романович на нас разминал материал, а потом ездил и ставил в разные страны.

Смотришь: там «Трактирщица» появилась, там «Ромео и Джульетта». Это его стиль работы — художник имеет право создать шедевр, а потом его, в какой-то степени, тиражировать. Хотя одинаковых спектаклей все равно не было — и актеры другие, и сцена другая, мизансцены, подача.

Самое «неприятное» было, когда он возвращался откуда-нибудь и начинал тут перелопачивать. Готовый уже спектакль, сыгранный! «Валерий Романыч, не надо, это уже так сцена сделана», — кричали мы. «Нет, я теперь так её вижу» — отвечал он.

И «Макбет» тоже трансформировался со времени первой постановки 1994 года. Хотя была еще одна редакция, но сыграно было всего шесть спектаклей, и мы увидели, что зритель потерял интерес. Видимо, в тот момент это было слишком навязчиво.

А сейчас зритель смотрит как в зеркало. И крики браво, и полные залы. Вообще, к пьесе «Макбет» очень острожное отношение у постановщиков. Мистическая пьеса, но Шекспир в этой пьесе использовал ещё и настоящие ведьминские заклинания.

Посмотрим, какая судьба ждет наш спектакль. Обкатается, конечно. Сейчас еще все на нерве. Хотя у нас так всегда рождались спектакли. Они рождались на зрителях! Две недели работаем, а потом «Всё. Вперед!» «Как?» еще текст не до конца...» Актеры за две недели только мизансцены запомнили, что-то успели от режиссера «ущепнуть» и «всё, иди!». Белякович нам всегда говорил: «Я свою работу выполнил. Теперь ваша очередь».

Потрясающий ход найден с ведьмами. Как он появился?

О. Леушин: Это было найдено еще тогда, в 90-е годы. Мы все переживали, что будет перекликаться с решениями Виктюка — «Служанки» уже гремели вовсю. Но Белякович сказал, что все будет нормально.

Однажды, когда мы играли в Америке, мы немного переделали начало. Зал совсем другой там. Ведьмы выползали от задника, на карачках, спинами, в полумраке, народ в зале ахнул от ужаса. Это впечатляло. А всего-то стоило встать спиной и надеть на затылок маску.

Этот спектакль восстановлен точь-в-точь как первоначальный?

О. Леушин: И сценография, и музыка, и костюмы полностью Беляковича, как и в первой редакции. Но, конечно, спектакль трансформировался. Мизансцены и компоновка сцен немного другая. Что-то убрали, а что-то добавилось. Спектакль все же поменялся, и в лучшую сторону. Он стал внутри более динамичным.

«Театр на Юго-Западе» интересен был всегда своими социальными постановками. Какое теперь направление ждет театр?

О. Леушин: Я не скажу, что у нас чистая социальность. Все-таки социальность подразумевает психологию. Всегда происходила манипуляция сознания, с древних времен начиная. А сейчас это просто на поток поставлено. И от этой манипуляции происходит социальность, мне так кажется.

А театр наш всегда был в протесте, в поиске. Идет прогресс, а Белякович всегда шел впереди прогресса. Происходила какая-то ситуация в мире, в стране, и Валерий Романыч находил тут же пьесу на эту тему и воплощал её на сцене.

Как вот так чувствовать и быть в вибрации с миром? Струна задета, и он услышал. И тут же материал на эту тему нашел. Решение есть, музыка созрела, артисты готовы, костюмы в «Сэконд хэнде» купим.

И вот спектакли: «Носороги», «Ромео и Джульетта», «Мастер и Маргарита»... И до сих пор идут, и до сих пор аншлаги. И нам бы это все теперь не потерять, и нам бы это созвучие с миром и нашу энергетику соединить в один рупор, в один посыл, который был всегда в «Театре на Юго-Западе».

Школа выработана — работа с партнером через зал. Никому не интересен ни твой профиль, ни твой затылок. Только если ведьмы в «Макбете». И то какие спины и какая гибкость у молодых актеров.

Как часто происходит набор актеров и режиссеров в театр?

О. Леушин: Раз в год мы отсматриваем молодых ребят. Некоторые ученики Валерия Беляковича уже влились к нам в труппу и продолжают вливаться. Я взял несколько интересных ребят за несколько лет.

Последнее замечательное «приобретение» Ксения Ефремова. Она закончила ВГИК, но при этом очень театральная актриса с очень подвижной психофизикой. Может и героиней быть, а может и характерные роли играть.

Еще Алексей Назаров пришел к нам, который еще ребенком играл в нашем театре, и Михаил Грищенко, уже работает Дориана Грея, и Алина Дмитриева. Они закончили Щепкинское театральное училище.

В Арт-кафе у нас есть еще малая сцена, которая является площадкой для экспериментов молодых режиссеров. У кого есть интересные мысли, желания проявить себя — все там демонстрируют их. Нам нужна свежая кровь, чтобы нас «стариков» чуть-чуть тормошить. Как говорил Белякович: «Театр — дело молодых».

Что, на Ваш взгляд, необходимо сегодняшнему актеру, режиссеру?

О. Леушин: Терпение. Если можешь терпеть, значит можешь работать. Можешь работать и через силу. Потому что не всегда присутствует вдохновение, не всегда ты себя хорошо чувствуешь, не всегда у тебя в жизни гладко. Не всегда артист выходит на сцену блеснуть своим талантом. Через преодоление идти.

Умение терпеть необходимо. Всё остальное вещи прилагательные. Умеешь терпеть, научишься работать. И если есть какая-то толика таланта в тебе, ты её культивируешь в себе. Как любил говорить Белякович: «Группа талантливых людей могут заменить гениальность»! А у нас в театре все талантливы. Эта «колода» подбиралась годами Романычем. Только вот Джокер наш выпал из колоды. И наша задача сохранить то, что он создал. Не потерять эту бесшабашную энергетику, помноженную на опыт, мудрость и талант.

Источники

править
 
 
Creative Commons
Эта статья содержит материалы из статьи «Олег Леушин о Валерии Беляковиче и его «Макбете»», автор: Елена Епихина, опубликованной Ревизор.ру и распространяющейся на условиях лицензии Creative Commons Attribution 4.0 International (CC BY 4.0) — указание автора, оригинальный источник и лицензию.
 
Эта статья загружена автоматически ботом NewsBots в архив и ещё не проверялась редакторами Викиновостей.
Любой участник может оформить статью: добавить иллюстрации, викифицировать, заполнить шаблоны и добавить категории.
Любой редактор может снять этот шаблон после оформления и проверки.

Комментарии

Викиновости и Wikimedia Foundation не несут ответственности за любые материалы и точки зрения, находящиеся на странице и в разделе комментариев.