«Российская газета»: в гибели подлодки «Курск» виноват бардак на флоте
29 августа 2002 года
Гибель АПЛ «Курск» стала возможной из-за беспорядка и халатности, которые творились на субмарине и на флоте в целом. Об этом радиостанции «Эхо Москвы» заявил журналист «Российской газеты», автор статьи о расследовании обстоятельств гибели атомохода «Курск» Александр Емельяненков.
29 августа «Российская газета», являющаяся официальным печатным органом Правительства России, публикует статью о ходе расследования обстоятельств гибели АПЛ «Курск». Материал под названием «Антигосударственная тайна» основан на документальных источниках, в основном на материалах прокурорского расследования.
Это огромная подборка материалов - пять газетных полос. В руки журналистов попали сведения из многочисленных уголовных дел, возбужденных после катастрофы атомной подводной лодки Курск. В редакции накопилось немалое количество фактической информации, экспертных оценок, мнений авторитетных специалистов. Теперь они подкреплены и существенно дополнены официальными материалами следствия, к которым получили доступ лица, признанные потерпевшими, и их адвокаты, отмечает издание.
Готовя публикацию, редакция понимала, что к сведениям, составляющим государственную тайну, не могут быть отнесены факты вопиющих нарушений и прямого неисполнения своих прямых обязанностей должностными лицами, которые в совокупности дали повод заявить о служебном разгильдяйстве как первопричине аварий и техногенных катастроф.
По мнению Емельяненкова, роковую роль в судьбе атомохода могли сыгратьмногочисленные «технические ошибки, нарушения, халатность, брак, которые, увы, встречаются у нас на каждом шагу».
Он подчеркнул, что материалы, поступившие в распоряжение газеты, указывают на то, что «поднять первый отсек «Курска», безусловно, необходимо».
Емельяненков не стал утверждать, что решение о закрытии следствия является неправильным, однако заметил, что необходимо «извлечь уроки из этой трагедии и ей подобных», и они должны быть неформальными.
Какую задачу выполнял «Курск"
Согласно плану учений, разработанному в штабе Северного флота, подводные лодки, в том числе К-141 «Курск», должны были обнаружить и атаковать корабли условного противника. Экипажу Геннадия Лячина предстояло выполнить ракетную стрельбу по мишени 11 августа, а на следующий день - условную ракетную стрельбу по авианосной многоцелевой группе и вслед за этим «развить успех применением торпедного оружия».
В соответствии с боевой задачей в 22:30 десятого августа 2000 года «Курск» вышел из губы Западная Лица и к 10 часам следующего дня прибыл в заданный район. До 13 часов корабль совершал маневрирование, после чего произвел ракетную стрельбу одной крылатой ракетой «Гранит» по назначенной цели.
12 августа в период с 11:30 до 14 часов экипаж К-141 должен был произвести атаки двумя практическими торпедами (65-76А и УСЭТ-80) по корабельной поисково-ударной группе в составе тяжелого атомного ракетного крейсера «Петр Великий», больших противолодочных кораблей «Адмирал Чабаненко» и «Адмирал Харламов». При этом практическая торпеда УСЭТ-80 была укомплектована аккумуляторной батареей новой разработки, и проведение боевого упражнения совмещалось с ее контрольно-серийными испытаниями.
В 6 часов 8 минут 12 августа с «Курска» донесли на КП о занятии установленного района действий и готовности к выполнению торпедных стрельб. А в 8 часов 35 минут крейсер «нанес» условный ракетный удар 24 крылатыми ракетами по надводным кораблям «противника», о чем в 8 часов 51 минуту командир доложил на командный пункт Северного флота.
И это была последняя информация с «Курска».
Правда, если не считать установленного следствием факта, что в 11 часов 9 минут, когда «Петр Великий» подходил к району предполагаемого местонахождения К-141, командир гидроакустической группы надводного крейсера старший лейтенант Лавринюк обнаружил посылки гидролокатора в виде импульсов, которые обычно исходят от подводных лодок в результате их действий, связанных с определением дистанции до надводных кораблей перед торпедной атакой.
После этого, приблизительно в 11 часов 30 минут, Лавринюк зафиксировал на экране гидроакустического комплекса по пеленгу 96б вспышку, одновременно с которой в динамиках центрального гидроакустического поста послышался хлопок. Чуть позже по корпусу корабля был нанесен достаточно сильный внешний гидродинамический удар. О зафиксированных событиях акустик доложил в боевой информационный центр, на ходовой мостик и в центральный командный пункт, однако руководители учений данным фактам значения не придали, поступившая информация классифицирована не была.
«Петр Великий» и другие входившие в отряд корабли проследовали через весь район предполагаемых действий «Курска» и в 14:15 вышли за его пределы. Торпедной атаки не наблюдалось. Донесения о причинах с подводной лодки не последовало. Руководитель учений адмирал Попов принял решение вывести из ордера «Петр Великий» и оставить его на кромке района. В ожидании всплытия «Курска» и для выяснения причины невыполнения торпедной атаки, как заявит комфлота на первом допросе.
А сам командующий примерно в это же время и вовсе покинет район учений: воспользовавшись вертолетом, переместится с палубы корабля на берег.
О том, что в это время происходило на «Курске», вся страна узнает лишь два месяца спустя, когда водолазы обнаружат первые записки.
"Шансов, похоже, нет, процентов 10-20», - трезво оценивая ситуацию внутри отсека-убежища, ставшего западней, признается в те минуты листку бумаги капитан-лейтенант Дмитрий Колесников.
В тот же день в теленовостях пройдет записанное на пленку интервью адмирала Попова: учения завершаются, все поставленные задачи успешно выполнены...
«В 9-м отсеке 23 человека. Самочувствие плохое. Ослаблены действием СО при БЗЖ... - это уже из другой записки, имя автора которой по этическим соображениям до конца следствия не оглашалось. - Давление в отсеке 0,6 кг/м2. Кончаются В-64. При выходе на поверхность не выдержим компрессию... Не хватает... Отсутствуют... Протянем еще не более суток..."
Теперь можно сказать: записку, что обнаружили в одежде командира трюмной группы дивизиона движения капитана-лейтенанта Рашида Аряпова, написал не он. Ее автор - инженер группы БЧ-5 капитан-лейтенант Сергей Садиленко.
«Здесь темно писать, но на ощупь попробую... - это опять Дмитрий Колесников. - Будем надеяться, что хоть кто-нибудь прочитает. Здесь список л/с отсеков, которые находятся в 9-м и будут пытаться выйти. Всем привет, отчаиваться не надо..."
Судьбе было угодно, чтобы другие люди это прочитали. Перед самообладанием молодого офицера роняют головы на грудь не только друзья-одногодки, но и старые морские волки, фронтовики, тертые не в одной переделке ветераны-подводники.
Мужество не имеет сравнительной степени. Оно остается Мужеством даже тогда, когда на поверку оказывается расплатой за чьи-то профессиональное невежество, халатность, преступную самонадеянность или просто разгильдяйство.
Вот всего лишь несколько примеров невероятного беспорядка, который творился на флоте.
Лодку очень долго искали
12 августа в 16 часов 35 минут, не дождавшись планового донесения от К-141, на «Петре Великом» стали вызывать его по звукоподводной связи, однако ответ на вызовы не последовал. Не было донесения от «Курска» в указанные часы и на командный пункт Северного флота.
В 17:20 оперативному дежурному Северного флота от начальника штаба флота вице-адмирала Моцака передано приказание: «Спасательному судну «Михаил Рудницкий» установить готовность к выходу в море 1 час. Отсутствует плановое донесение от подводной лодки К-141».
С 18:14 по приказанию начальника штаба Северного флота была начата поисково-спасательная операция, в которой приняли участие двенадцать боевых кораблей, 21 спасательное судно, пять самолетов Ил-38 и шесть вертолетов, а также два водолазных судна и специальный аппарат спасательной службы Норвегии.
Нашли лодку только на следующий день после того, как с ней пропала связь
Примерно в 16:30 13 августа в точке «Ш 69042' Д 37052'» были обнаружены плавающие на поверхности канат, кусок материи бирюзового цвета диаметром около метра, кусок материала светлого цвета, похожего на пластик, размерами 2 х 3 метра, продолговатый предмет красного цвета длиной 3-4 метра. Об обнаружении предметов было доложено на ТАВКР «Петр Великий», а на месте установлен радиобуй.
В 17:44 в точке с координатами «Ш 69038' Д 37034'» обнаружено масляное пятно размером по диагонали около 300 метров. Для его обозначения сброшены два радиобуя.
При втором проходе над этим местом летчики наблюдали выход на поверхность воды свежего масляного пятна круглой формы с радиусом около 100 метров...
В 19:55 экипаж самолета получил указание возвращаться на базу, а также информацию с ТАВКР «Петр Великий» о том, что «объект на 99 процентов обнаружен»...
Поисковая операция не была подготовлена
План поисково-спасательного обеспечения (ПСО) намеченных на 10-12 августа учений Северного флота - тот, что на бумаге, - был разработан капитаном 1-го ранга А. П. Тесленко, начальником управления поисковых и аварийно-спасательных работ в штабе Северного флота. По заключению экспертов, разработан с многочисленными недостатками, подписан и утвержден не теми должностными лицами флота, которые по своему служебному положению должны были это сделать. В этом плане оказались не предусмотрены многие вопросы ПСО, которые возникали при проведении фактических спасательных работ в районе катастрофы.
Из-за ошибочных решений командующего флотом адмирала В. А. Попова, под чьим непосредственным руководством проходили учения 10-12 августа, неправильной оценки ситуации его подчиненными, АПРК «Курск» был объявлен аварийным только в 23 часа 30 минут 12 августа - с опозданием на девять часов.
А обнаружен лежащим на грунте был через 31 час после гибели. И это при том, что в учениях были задействованы и находились в непосредственной близости от «Курска» еще пять подводных лодок, девять крупнейших надводных кораблей, девять вспомогательных судов, включая спасательные, двадцать два самолета, одиннадцать вертолетов, десять береговых частей - связи, разведки, обеспечения...
Вывод экспертов сух и этим беспощаден: должностные лица Северного флота и подчиненные им силы оказались не готовыми к оказанию помощи экипажу АПРК «Курск» и не справились с задачами, которые возлагаются на силы ПСО Северного флота в конкретной аварийной ситуации
Подавали ли с «Курска сигнал SOS
Во время поиска подлодки днем 13 августа на «Петре Великом», «Михаиле Рудницком» и «Адмирале Харламове» неоднократно фиксировали подводные удары и стуки.
Из свидетельских показаний командира штурманской боевой части крейсера «Петр Великий» капитана 3-го ранга Голоденко следует, что примерно в 1 час 20 минут 13 августа, находясь на ходовом мостике, он слышал стуки, которые представляли собой серию из 6-7 ударов на каждый запрос кодовой связи. Присутствовавший на мостике флагманский специалист радиотехнической службы пояснил, что это отвечает в автоматическом режиме станция, которая находится на борту подводной лодки. Кроме того, через динамики ходового мостика он также слышал стуки, которые можно было принять за сигнал SOS.
Проведя многочисленные опросы тех, кто слышал подобные стуки, а также тех, кто мог и должен был их зафиксировать с помощью технических средств, организовав специальную акустико-фонографическую экспертизу, следствие в итоге склонилось к выводу, что многократно упоминаемые в показаниях по делу шумы и стуки, ранее классифицированные экспертами как сигналы бедствия, «издавались не из АПРК «Курск», а из подводной части надводного корабля, находившегося вне пределов гибели подводного крейсера».
Как намекают не раз выходившие на подобные учения офицеры-североморцы, это могли быть «проделки» норвежского разведывательного судна «Марьята». С какой целью, если и вправду так, это нужно было делать норвежцам, вразумительно объяснить не смог никто.
Аварийный буй с подлодки не всплыл
Невсплывший аварийный буй Курска просто не мог сработать. Дело в том, что лодка в течение шести лет ходила в море с заглушкой вместо включателя системы выпуска буя.
Предусмотренное проектом и установленное на «Курске» выпускное аварийно-информационное устройство, которое в случае нештатной ситуации на подводной лодке должно автоматически вплыть, передать точные координаты терпящего бедствие корабля и характер случившегося (пожар, затопление, опасный дифферент) и тем самым ускорить поиск и оказание помощи, своей миссии в критический момент не выполнило.
При детальном осмотре устройства в КБ «Связьморпроект» установлено, что аварийный буй как целостная система исправен, однако сигнал на срабатывание в момент катастрофы на него не поступал.
Следственная групп выяснила следующее. В приборе управления выпуском, изъятом из завалов третьего отсека, отсутствует на штатном месте ключ пуска, что и явилось основной причиной несрабатывания аварийно-сигнального буя.
Впоследствии проведенной по делу судебно-технической экспертизой всего выпускного аварийно-информационного устройства было подтверждено, что в момент катастрофы его приборы находились в положении, не обеспечивающем возможность отделения сигнального буя от подлодки и передачи им аварийной информации.
При этом открылась картина откровенно удручающая. Пускового ключа на штатном месте не оказалось, зато в том же приборе, в приемном отверстии датчика затопления, обнаружена неснятая технологическая заглушка, что исключило возможность выдачи автоматического сигнала при затоплении третьего отсека на глубину 85 метров.
Торпеды хранились без соблюдения техники безопасности, а моряки не умели с ними обращаться
В связи с тем что торпеды калибра 650 мм с момента постройки крейсера и до 20 июня 2000 года на нем не эксплуатировались, личный состав был не в полной мере подготовлен к эксплуатации и боевому применению указанной торпеды.
АПРК «Курск» проходил государственные испытания в 1994 году, однако стрельбы торпедой данного типа на этих испытаниях не производил. В декабре 1999 года представителями ЦНИИ «Гидроприбор» с личным составом БЧ-3 «Курска» проведены теоретические занятия по обучению и допуску личного состава указанной БЧ к эксплуатации системы контроля окислителя, а также перекисно-водородных торпед калибра 650 мм. Такие занятия должны были проводиться флагманским минером и с группой командования подводной лодки (командиром, старшим помощником и помощником командира), однако из-за отсутствия штатного флагманского минера они не проводились.
Красноречивый пример содержит заключение организационно-тактической экспертизы от 1 ноября 2001 года. Перед выходом в море в августе 2000 года АПРК «Курск» проверялся: 20 июля - офицерами Главного штаба ВМФ, 25 - штабом дивизии, 26 - штабом флотилии, 27 - штабом Северного флота.
Одновременно с этим на «Курске» с 19 по 27 июля проводился планово-предупредительный осмотр (ППО) и планово-предупредительный ремонт (ППР) материальной части. В этот же период экипаж проводил (по документам 20 июля) учение по погрузке и выгрузке боезапаса, погрузке двух боевых торпед. На следующий день - отработку по борьбе за живучесть на учебно-тренировочном судне. 22 июля - сборы личного состава БЧ-4 под руководством флагманского специалиста флотилии. Еще через день - тренировка в учебном центре по выходу в торпедную атаку.
Таким образом, заключают эксперты, провести в июле ежемесячный ППО и ППР материальной части в полном объеме экипаж «Курска» не мог из-за различных проверок и мероприятий боевой подготовки. Хотя статья 566 Корабельного устава ВМФ запрещает проведение в такие дни каких-либо мероприятий боевой подготовки.
Приказ командира дивизии от 20 июня 2000 года о допуске АПРК «Курск» к приему и эксплуатации торпед калибра 650 мм подписал временный исполняющий обязанности командира дивизии капитан 1-го ранга А. В. Краснобаев. В тот момент он являлся лишь заместителем начальника штаба дивизии по оперативной и боевой подготовке, то есть по своему служебному положению, как это предусмотрено ст. 96 Корабельного устава ВМФ, не имел права подписывать документы за командира дивизии. Этот приказ подписан также временно исполняющим обязанности начальника штаба дивизии капитаном 2-го ранга В. П. Олейником.
В результате основополагающий документ, касающийся допуска экипажа подводной лодки к боевому применению торпедного оружия, был подписан неправомочными должностными лицами.
Методика подготовки минно-торпедных боевых частей ВМФ, определенная строгими правилами, на «Курске» во многом нарушалась. Личный состав БЧ-3 не отрабатывал практические действия по эксплуатации перекисно-водородных торпед на учебных образцах по причине их отсутствия в гарнизоне Видяево, где базировался экипаж.
Кроме того, спасательные аппараты, которые опускались к «Курску», были неисправны, а их операторы попросту не умели управлять техникой.
Выяснилось, что часть документов, касающихся учений, во время которых погиб «Курск», были попросту сфальсифицированы. И это всего лишь часть немыслимого количества нарушений, всплывших в ходе расследования.
Родственники погибших на «Курске» моряков могут опротестовать решение о закрытии дела
Адвокат Борис Кузнецов, представляющий интересы нескольких десятков семей, чьи сыновья, отцы, мужья погибли вместе с «Курском», прямо заявил, чего хотят его доверители: знать правду о том, что в действительности случилось, как такое могло произойти и кто виноват.
Сообщалось, что в рамках этого уголовного дела признан потерпевшим 161 человек. Это близкие и родственники погибших. Их права, говорилось по завершении следствия, не будут ущемлены. Каждому потерпевшему обещана выписка из постановления о прекращении уголовного дела. Имелось в виду, что в этом документе будут изложены все обстоятельства катастрофы, за исключением сведений, составляющих государственную тайну.
В ответ на это Кузнецов и его коллеги-адвокаты настояли на праве своих доверителей знакомиться со всеми материалами дела. А в нем 133 тома.
Что касается отставок высших должностных лиц после подведения официальных итогов в расследовании, то, по словам автора статьи Емельяненкова, «шла борьба за то, как, кого и на каком уровне наказывать - все это стало результатом сложных взаимоотношений между штабом МВФ и руководством Северного флота».
«Опасная самонадеянность, тот самый человеческий фактор - с ним надоразбираться», - подчеркнул журналист. «Нельзя увековечивать трагедии и не извлекать из них уроков. Это те сведения, которые общество знать обязано, - их сокрытие, на наш взгляд, есть антигосударственная тайна», - заключил обозреватель «Российской газеты».
Он отметил, что публикация данных материалов особенно необходима сейчас, когда родственники погибших подводников, признанные потерпевшими, получают копии постановления о прекращении уголовного дела и могут опротестовать решение о закрытии дела.
Источники
править
Любой участник может оформить статью: добавить иллюстрации, викифицировать, заполнить шаблоны и добавить категории.
Любой редактор может снять этот шаблон после оформления и проверки.
Комментарии
Если вы хотите сообщить о проблеме в статье (например, фактическая ошибка и т. д.), пожалуйста, используйте обычную страницу обсуждения.
Комментарии на этой странице могут не соответствовать политике нейтральной точки зрения, однако, пожалуйста, придерживайтесь темы и попытайтесь избежать брани, оскорбительных или подстрекательных комментариев. Попробуйте написать такие комментарии, которые заставят задуматься, будут проницательными или спорными. Цивилизованная дискуссия и вежливый спор делают страницу комментариев дружелюбным местом. Пожалуйста, подумайте об этом.
Несколько советов по оформлению реплик:
- Новые темы начинайте, пожалуйста, снизу.
- Используйте символ звёздочки «*» в начале строки для начала новой темы. Далее пишите свой текст.
- Для ответа в начале строки укажите на одну звёздочку больше, чем в предыдущей реплике.
- Пожалуйста, подписывайте все свои сообщения, используя четыре тильды (~~~~). При предварительном просмотре и сохранении они будут автоматически заменены на ваше имя и дату.
Обращаем ваше внимание, что комментарии не предназначены для размещения ссылок на внешние ресурсы не по теме статьи, которые могут быть удалены или скрыты любым участником. Тем не менее, на странице комментариев вы можете сообщить о статьях в СМИ, которые ссылаются на эту заметку, а также о её обсуждении на сторонних ресурсах.
