Бамбук с кровью: «Турандот» на Урале
15 сентября 2018 года
Это, по замыслу дирекции, один их тех красивых и доступных по форме спектаклей, на которых публика города (и касса театра) отдыхают от дерзких экспериментальных проектов, подобных нашумевшим не только на Урале «Сатьяграхе» Гласса или «Пассажирке» Вайнберга. За реализацию заказа отвечали дирижер Оливер фон Дохнаньи и режиссер Жан- Ромен Весперини.
Пуччини написал оперу по сказке Гоцци в двадцатые годы, почти убрав полушутливость первоисточника, и по сей день музыковеды всего мира не перестают дивиться этой партитуре. Ведь уже были созданы «Саломея» Штрауса, «Соловей» Стравинского и «Воццек» Берга. Так что царство развесистого итальянского мелодизма, да еще со специфически пучиниевским надрывом, могло показаться продвинутым современникам (а потомкам — тем более) каким-то архаизмом. С другой стороны, умный и хваткий композитор не мог не видеть, куда дует музыкальный ветер. Последняя опера Пуччини кажется попыткой вскочить на уходящий поезд: в музыке «Турандот» наряду с мелодиями старого типа (прекрасными, между прочим) предостаточно новых гармоний, как и приемов оркестровки а-ля Китай. Но автор не дописал оперу, оставив ее без финала, так что композитор Альфано ее доделал: финальный дуэт, и хор, и хэппи-энд. (Отчего, честно говоря, все свелось к слащавости). Хотел ли сам Пуччини такой идиллии на крови, когда Калаф эгоистично радуется жизни над свежим трупом близкого человека? Вроде хотел, как доказывает его переписка. Но он сделал бы это куда изобретательней.
Не совсем ясно, как исполнять «Турандот» оркестру. Музыкальная ткань такова, что нередко требует плотного, густого, «извилистого» звука, рвущегося ввысь на бесчисленных форте и фортиссимо. Но, если так и играть, певцы пропадут. И вокальный крик вместо пения, пусть и громкого — обеспечен. Это еще одна загадка оперы, помимо тех, что Турандот предлагала соискателям ее руки. Дирижер фон Дохнаньи пока не сумел ее отгадать, так что Турандот (Зоя Церерина — с меньшим успехом) и Калаф (приглашенный гость из Италии Паоло Лардиццоне — с большим) мужественно рвали горло и из всех сил надрывались на верхах, в попытках произвести требуемый «полет» вокала. В таких обстоятельствах на ровность голосоведения, точность интонирования и эмоциональную наполненность силы оставались не всегда. Впрочем, у солистов было на это сценическое время: ведь режиссер практически не поставил перед ними задач, не решил даже, какой театр он делает: театр переживания? представления? Еще что-то? Кажется, выбор оставлен на откуп изобретательности самих исполнителей. Единственный, кто не надрывался — Лю, в опере Пуччини — особа тихая во всех смыслах, начиная с музыкального, так что Ольга Семенищева запомнилась «колокольчиковым» голосом. И хоры тоже порадовали, особенно — детский.
Как делать спектакль «Турандот»? Как экзотическую ориентальную сказку или фрейдистскую историю с аффектами сознания и подсознания? Как «черную» фантасмагорию или драму о роке и судьбе? Как сентиментальную историю о любви или как комедию масок — подобно легендарному драматическому спектаклю московского Театра имени Вахтангова? Все это, без преувеличения, есть в фабуле и в музыке.
А Калаф — он кто? Неистовый влюбленный или авантюрист, мечтающий вернуть потерянный трон через выгодный брак, давящий в общении с Турандот на радости секса и готовый поставить на кон собственную жизнь по системе «пан или пропал»? А может, он знает, что «век расшатался — и скверней всего, что я рождён восстановить его»? А Турандот — сумасшедшая садистка, фригидная ледышка или борец за право женщин не быть игрушкой и жертвой мужчин (ее монолог фактически об этом)? И даже чистая сердцем Лю не так одномерна: кажется, что ее безоглядная преданность — еще один вариант неумолимой тяги к смерти, обуревающий героев оперы. В общем, способов прочтения — «чистых», и комплексных — множество.
А что мы увидели в версии французского режиссера? Он сообщил, что история такая: в далеком Пекине головы рубят женихам, не отгадавшим загадок, потому что принцесса злая, но один принц все угадал, и они поженятся. Минимум всего, кроме разводок, если не считать качели, на которых качается один из трех министров, и телесные извивания народа, требующего то крови, то милосердия. Самое странное, что уверения режиссера в том, что мол, другие постановщики ставят свои идеи, а он, Весперини, музыку, тоже не совпали с премьерной реальностью. Постановщик правда, хотел произвести революцию в фабуле, внедрив победу добра над злом: Калаф, ужаснувшись жестокости Турандот, выбирал бы не ее, а верную Лю, смерть которой лишь приснилась герою. Но дирекция железной рукой оборвала поползновения, справедливо рассудив, что для привлечения публики лучше два катарсиса (кончина Лю и апофеоз любви Калафа и Турандот), чем один.
В результате героем зрелища стал сценограф и художник по костюмам Дирк Хофакер. Он придумал концепцию и сценическую конструкцию. Чтоб все оставалось в рамках «китайщины», перекликающейся со звуками партитуры. На сцене сооружен полукруг в два яруса с перилами из «бамбука», и глобальный, и локальный, напоминающий как Великую китайскую стену, так и маленькие лаковые шкатулки. Место, где внешний круг и низ — область обитания серой и темной — в том числе и в прямом смысле — народной массы, а верх и внутренний круг (видимо, по аналогии с Запретным городом Пекина) — жилье элиты. Впрочем, это разделение (кстати, штамп из штампов в постановках «Турандот») выдерживается не всегда. Костюмы, наполненные красочными деталями вроде шапок-рогов или громадных фиолетовых вееров, не совсем китайские: от них веет Дальним Востоком вообще, разного рода шаманами и кочевниками. Зато император сидит на золотом троне, и драконы, конечно, есть. А троица Пинг-Панг-Понг иногда принимает позы из восточных единоборств. Радость узнавания примет обеспечена. Жуть происходящего воплощена в головах казненных, водруженных на палки. У палача маска черепа вместо лица. Дикий народ, дикие нравы. Но трупов после свадьбы больше не будет. И это всё оправдывает. Даже финал Альфано.
В конце «Турандот» зритель, как мне кажется, обязан ощутить смешанное чувство. Нелепость происходящего — и восторг от победившей любви. Екатеринбургский «массовый» спектакль такое и провоцирует. Что уже немало. А следующая «проектная» оперная постановка на этой сцене — «Три сестры» современного композитора Этвеша. «Расслабившись» на Пуччини, креативный театр вновь готовится пойти на художественный риск. Ждем.
Источники
править
Любой участник может оформить статью: добавить иллюстрации, викифицировать, заполнить шаблоны и добавить категории.
Любой редактор может снять этот шаблон после оформления и проверки.
Комментарии
Если вы хотите сообщить о проблеме в статье (например, фактическая ошибка и т. д.), пожалуйста, используйте обычную страницу обсуждения.
Комментарии на этой странице могут не соответствовать политике нейтральной точки зрения, однако, пожалуйста, придерживайтесь темы и попытайтесь избежать брани, оскорбительных или подстрекательных комментариев. Попробуйте написать такие комментарии, которые заставят задуматься, будут проницательными или спорными. Цивилизованная дискуссия и вежливый спор делают страницу комментариев дружелюбным местом. Пожалуйста, подумайте об этом.
Несколько советов по оформлению реплик:
- Новые темы начинайте, пожалуйста, снизу.
- Используйте символ звёздочки «*» в начале строки для начала новой темы. Далее пишите свой текст.
- Для ответа в начале строки укажите на одну звёздочку больше, чем в предыдущей реплике.
- Пожалуйста, подписывайте все свои сообщения, используя четыре тильды (~~~~). При предварительном просмотре и сохранении они будут автоматически заменены на ваше имя и дату.
Обращаем ваше внимание, что комментарии не предназначены для размещения ссылок на внешние ресурсы не по теме статьи, которые могут быть удалены или скрыты любым участником. Тем не менее, на странице комментариев вы можете сообщить о статьях в СМИ, которые ссылаются на эту заметку, а также о её обсуждении на сторонних ресурсах.
