Горький. Дно. Высоцкий

28 января 2017 года

Пушкин, Горький и Высоцкий были коллегами по цеху. Они наконец-то собрались вместе и сделали совместный спектакль, на котором Горький был драматургом, Высоцкий – композитором и автором либретто, а Пушкин был, так скажем, художественным руководителем – именно его знакомый профиль украшал билет.

И это вовсе не постмодернистские игры. Это вполне закономерное сотрудничество трех гениев, которые разминулись в веках, но все-таки посотрудничали на подмостках в 21 веке... Так родилась «семиструнная опера» «Горький. Дно. Высоцкий» в театре им. Пушкина.

В пьесе «Горький. Дно. Высоцкий» занавеса не будет. Рассаживающихся зрителей встречает «зеркальное отражение»: актеры молча сидят на сцене, имитируя зрительный зал, и внимательно слушают речи и случайные реплики «документального спектакля», творимого в зрительном зале. И только когда эта мизансцена достигает полной зеркальности (и в реальном, и в мнимом зале зрители молчат и ждут) только тогда «зрители» на сцене превращаются в актеров, разрушая зеркальную мизансцену.

...

И в течение всего спектакля будут ощущаться неуклонное стремление к первоначальной мизансцене зеркала. Умирая, герои будут занимать места в дублирующем нас зрительном зале. И этих зеркальных зрителей — столь же внимательных, как и мы — будет все больше и больше...

По подобию греческого театра рождение (перерождение) зрителя происходит через смерть. Ибо единственные живые в этом царстве мертвых — герои горьковской драмы. Они говорят, они двигаются, они живут. А зрители (реальные мы) и зрители на сцене (погибшие или ушедшие герои) — это безмолвные, неподвижные мертвые, которым лишь предстоит воскреснуть в финале по средствам сопереживания. В этом ведь и состоит то главное предназначение искусства еще со времен вертепного театра — рождение через смерть. Название спектакля повторяет эту мизансценическую схему: “Горький. Дно. Высоцкий”. Зрительный зал. Дно. Имитация зрительного зала.

В этой постановке нет декораций, но вполне интересно решение художника по костюмам. На всех героях одежда в стиле бохо-шик — современное направление, для которого характерна многослойность, и тяга к эклектичности. Название стиля происходит от названия центрального региона в Европе — Богемии, который был населен цыганами.

И это дно напоминает цыганский табор — иногда дружный, иногда нет, с роковой любовью и поножовщиной. На героях всегда ассиметричная одежда, и как в костюмах клоунов, есть правая и левая сторона, отличающаяся по цвету. Это подчеркивает мысль Горького о неоднозначности, о ассиметричности каждого героя.

Только у троих персонажей — Василисы, ее мужа и Луки одежда не разделена на две цветовые части. И это не случайно. Это или однозначная авторская оценка героев, или отсутствие внутренней борьбы между добром и злом в душах персонажей.

Все актеры, задействованные в спектакле, молоды и, возможно, благополучны, однако это не мешает им играть и возрастные роли, и роли людей с бурным прошлым — очень убедительно. В актерской игре чувствуется школа, отшлифованность мастерства и органичность — никакой фальши!

Это дипломный спектакль студентов актерского факультета Школы-студии МХАТ, мастер — художественный руководитель и режиссер театра им. Пушкина — Евгений Писарев. Великий Георгий Товстоногов писал, что у режиссера, как и у музыканта должен быть “внутренний слух на правду”. У дирижеров этого спектакля (мастера курса Евгения Писарева и режиссера, педагога Бориса Дьяченко) — это слух стопроцентный.

И наконец, главное новаторство спектакля заключается в том, что авторы попытались изменить жанр горьковской драмы, и, хотя это не декларируется в анонсах, очевидно, что “На дне” Горького трансформировано в мюзикл (впрочем, японский режиссер Акира Куросава уже менял жанровую тональность пьесы — показав эту драму с легкой иронией). В этой интерпретации нет иронии. Напротив, “На дне” Горького видится режиссеру не как социальная драма, а как древнегреческая трагедия. Поэтому жанр “мюзикл”, традиционно (хоть и не вполне справедливо) ассоциирующийся с легкостью фабулы, не вполне точно обрисовывает жанровую модификацию пьесы. Уместнее будет назвать этот парадоксальный мюзикл, бард — оперой. Впрочем, сам Владимир Высоцкий (в данном контексте — автор музыки и либретто) не любил эти определения — “бард” или “менестрель”. Поэтому еще более точно назвать эту жанровую модификацию “семиструнной оперой”. Ведь единственный музыкальный инструмент здесь — гитара. А семь струн традиционно символизируют семь смертных грехов, живущих на этом дне. Это бездонное “Дно” наполнено смыслами, метафорами и аллюзиями. В музыкальных сценах используется “монтаж аттракционов” по Сергею Эйзенштейну. Напомним, что “монтаж аттракционов” — это “свободный монтаж произвольно выбранных, самостоятельных воздействий (аттракционов), но с точной установкой на определенный конечный тематический эффект”.

Складывается ощущение, что Высоцкий специально писал эти тексты (которые порой даже не узнаешь — в новом контексте и новом исполнении) для пьесы Горького.

… Кажется, что общего у Горького и Высоцкого? Много общего. И Горький, и Высоцкий переплыли Волгу. И встретились на другом берегу, чтобы вместе поставить спектакль.

Так театр им. Пушкина отметил День рождения Владимира Высоцкого.

Источники

править
 
 
Creative Commons
Эта статья содержит материалы из статьи «Горький. Дно. Высоцкий», автор: Елизавета Трусевич, опубликованной Ревизор.ру и распространяющейся на условиях лицензии Creative Commons Attribution 4.0 International (CC BY 4.0) — указание автора, оригинальный источник и лицензию.
 
Эта статья загружена автоматически ботом NewsBots в архив и ещё не проверялась редакторами Викиновостей.
Любой участник может оформить статью: добавить иллюстрации, викифицировать, заполнить шаблоны и добавить категории.
Любой редактор может снять этот шаблон после оформления и проверки.

Комментарии

Викиновости и Wikimedia Foundation не несут ответственности за любые материалы и точки зрения, находящиеся на странице и в разделе комментариев.