Ильдар Дадин: правозащитники должны быть поддержаны гражданами на улицах
7 марта 2017 года
Ильдар Дадин, 34-летний критик политики Кремля родом из Подмосковья, в декабре 2015 года назад стал известен не только в России, но и далеко за её пределами: он стал первым, кому российский суд вынес уголовный приговор за мирный протест.
Ранее, в 2014 году, Государственная Дума России приняла поправки в Уголовный кодекс, вводящие уголовное наказание «за неоднократное нарушение порядка проведения митингов». По мнению многих юристов и правозащитников, это решение парламентариев прямо нарушило российскую Конституцию, в которой закреплено право граждан на мирные уличные акции.
Ильдар Дадин в течение 2011–2015 годов сначала несколько раз был подвергнут задержаниям и административным наказаниям за участие в протестных акциях, а позже эти случаи легли в основу уголовного дела против активиста. Приговор в 3 года лишения свободы поразил даже тех, кто привык к обвинительному уклону в работе российских судов.
Осенью 2016 года Ильдар Дадин сообщил через свою жену, что в колонии, находящейся в Карелии, где он отбывал наказание, его пытали и избивали. Эта информация вызвала бурную реакцию в России и за границей. К «делу Дадина» было привлечено большое общественное внимание, самого активиста перевели в колонию на востоке России, а в конце января 2017 года Конституционный суд страны потребовал его освобождения – оставив в силе сами спорные уголовные статьи. Через месяц, 26 февраля, Ильдар Дадин вышел на свободу, пробыв в заключении год и два месяца.
Тема пыток в российских колониях, правозащита, уличные акции и необходимость наказаний за нарушения прав человека – об этом в интервью Русской службе «Голоса Америки» Ильдар Дадин говорил как о самом важном.
Данила Гальперович: Насколько вы изменились, побывав в заключении за осуществление своих прав, что для вас теперь видится по-другому?
Ильдар Дадин: У меня лишь укрепилась уверенность в том, что я делал. Это – правильно. Плюс, появились знания о том, что в тюрьмах, в колониях у нас творится очень страшное зло, о котором я раньше не знал, ещё более страшное, чем на свободе. Это ещё больше придало мне уверенности, что я делаю правильное дело, потому что такого быть не должно.
Данила Гальперович: А как бы сформулировали то дело, которое вы делаете?
Ильдар Дадин: Борюсь за добро и справедливость. В частности, за то, чтобы законы и права человека у нас были не только на бумаге, но и соблюдались на деле. Потому что по закону у нас написано, что пытки запрещены, а на практике они широко распространены в тюрьмах и колониях. На бумаге у нас написано, что граждане имеют неотъемлемые конституционные права, что они являются властью, а по факту получается, что оккупанты-чиновники, которые считают себя властью, а нас рабами – все наши конституционные права попирают. Они репрессируют людей, выступающих за то, чтобы власть соблюдала его конституционные права.
Данила Гальперович: Если говорить о главном, что вас поразило в заключении – что это? Что в том порядке для вас было самое удручающее, печальное?
Ильдар Дадин: Самое печальное для меня то, что эти садисты, которые избивают и пытают людей, изобрели там огромное множество способов, целый комплекс унижений, как растоптать человеческое достоинство, как сломать человека. И ещё – то, что эти люди пытаются выдать эти действия за закон, за то, что это законно. Чисто мафиозные методы воздействия на человека, чтобы сломать его любыми средствами, откровенный бандитизм и зло они выдают за закон. В этом смысле они хуже преступников, потому что, по крайней мере, из тех, кто сидел со мной, я не видел пока кого-то, кто бы говорил о своих действиях – если он соглашался с тем, что он действительно что-либо совершил – как о законных. А эти люди – это зло, выдающее себя за добро, и поэтому являющееся сверхзлом. Я уверен, что это делается, в первую очередь, для подчинения человека. Для того, чтобы превратить людей в заключении в рабов, и чтобы обворовывать этих рабов.
Данила Гальперович: Систему исполнения наказаний в России многие правозащитники обвиняют в применении пыток. Как это можно изменить, что можно сделать?
Ильдар Дадин: Для начала, я думаю, что нужно добиться принципа неотвратимости наказания, неотвратимости наступления ответственности. Например, я сейчас хочу сделать всё, чтобы людей из колонии, в которой я был, занимающих государственные должности и использующих свои служебные полномочия для совершения преступлений, посадили не только потому, что они меня пытали (я слышал, когда я там находился, как пытали, избивали, издевались над другими людьми), а потому что я уверен, что в первую очередь этот принцип наступления неотвратимости ответственности должен примениться для примера другим преступникам, другим начальникам колоний в других регионах России – что такого делать нельзя, что это может стать известно, а если это станет известным, то, соответственно, это дело могут расследовать и посадить. Пока не будет, на мой взгляд, реальных посадок преступников, которые прикрываются погонами и совершают преступления, то до тех пор это будет прямым примером того, что всё это можно и дальше совершать. Мне супруга переслала письмо от одного от содержащихся в ИК-7 (колония, где отбывал наказание сам Дадин — Д.Г.). В январе там начальство подходило к осуждённым и грозило: «Сейчас всё поутихнет, и мы вам ноги повыдёргиваем». При строгих условиях отбывания наказания, по идее, там все должны по одному распорядку жить. Но начальство для каждой секции сделало отдельный распорядок, чтобы заключённые не пересекались друг с другом, чтобы они не могли общаться и сообщать друг другу об этих преступлениях. Уважения нет никакого: один из них говорил мне уже после пыток 13 сентября прошлого года, когда привели меня к нему в кабинет: «Я принципиально никогда не обращался к осуждённым на „вы“, и к тебе всегда буду обращаться только на „ты“». Это тоже надо изменить.
Данила Гальперович: Как вы оцениваете перспективу уличного протеста в России? Насколько он может быть успешным при вашем опыте, при опыте других людей?
Ильдар Дадин: Я точно не знаю ответ на этот вопрос. Мне логика и опыт подсказывают, что без уличного протеста вообще не может ничего быть, потому что обязательно должно быть давление снизу, от рядовых граждан. Какие бы умные и хорошие ни были правозащитники, но властью по Конституции является народ. Должно быть видно именно требование народа, его заявление, что он подтверждает – правозащитники говорят правду, и он согласен с требованиями правозащитников. Мне кажется, что это обязательно. Правозащитники должны быть поддержаны гражданами на улицах. Я сейчас собираюсь временно заниматься больше правозащитной деятельностью – писать жалобы в государственные структуры, которые должны отстаивать законность, должны привлекать к ответственности преступников. Но мне кажется, что нельзя никогда уходить от уличной активности. Обыкновенные граждане всегда должны подтверждать эти требования правозащитников.
Данила Гальперович: Как вы считаете, система решила вас показательно наказать, для примера другим? Зачем она всё это с вами устроила?
Ильдар Дадин: Я уверен в этом на сто процентов. Потому что им нужно было не покарать меня лично, а в первую очередь показать мой пример другим, чтобы те не смели выходить на уличные протесты. Когда я ещё находился под домашним арестом, ко мне приходили одни из самых смелых моих друзей-активистов, которые рассказывали, что им уже приходится выходить на акции с оглядкой на эту статью (Уголовного кодекса России, вводящую уголовную ответственность «за неоднократное нарушение порядка проведения митингов» – Д.Г.) и считать, сколько их уже задерживали до этого. А в ходе разбирательства в так называемом Конституционном суде в пояснительной записке к закону, который вводил эту статью Уголовного кодекса, прямо так и было написано, что нужна репрессивная мера, потому что это – «останавливающая мера», чтобы остановить протесты, потому что люди всё равно продолжают выходить. Слово «репрессии», «репрессивная» там точно было, они этого даже не скрывают.
 |
Предыдущие новости: |
Источники править
Комментарии
Если вы хотите сообщить о проблеме в статье (например, фактическая ошибка и т. д.), пожалуйста, используйте обычную страницу обсуждения.
Комментарии на этой странице могут не соответствовать политике нейтральной точки зрения, однако, пожалуйста, придерживайтесь темы и попытайтесь избежать брани, оскорбительных или подстрекательных комментариев. Попробуйте написать такие комментарии, которые заставят задуматься, будут проницательными или спорными. Цивилизованная дискуссия и вежливый спор делают страницу комментариев дружелюбным местом. Пожалуйста, подумайте об этом.
Несколько советов по оформлению реплик:
- Новые темы начинайте, пожалуйста, снизу.
- Используйте символ звёздочки «*» в начале строки для начала новой темы. Далее пишите свой текст.
- Для ответа в начале строки укажите на одну звёздочку больше, чем в предыдущей реплике.
- Пожалуйста, подписывайте все свои сообщения, используя четыре тильды (~~~~). При предварительном просмотре и сохранении они будут автоматически заменены на ваше имя и дату.
Обращаем ваше внимание, что комментарии не предназначены для размещения ссылок на внешние ресурсы не по теме статьи, которые могут быть удалены или скрыты любым участником. Тем не менее, на странице комментариев вы можете сообщить о статьях в СМИ, которые ссылаются на эту заметку, а также о её обсуждении на сторонних ресурсах.
