Кирилл Мартынов: «Алгоритмократия»
14 апреля 2020 года
Кирилл Мартынов, мнение:
"Дискуссии о политическом смысле происходящего сейчас в основном строятся вокруг продолжения тех конфликтов и тенденций, которые существовали в России до того, как мир был поставлен на паузу. В локальном контексте это вполне объяснимо: наша жизнь до конца марта 2020 года в значительной степени определялась московским делом, обнулением Конституции, нарастающей цензурой и авторитаризмом. Но в действительности гораздо большее значение могут играть глобальные изменения, вступающие сейчас в силу. Они определят политический ландшафт России, при условии, что она вообще сможет сохраниться в нынешнем виде", - пишет обозреватель и преподаватель НИУ ВШЭ на своей странице в Facebook.
"Первый фактор этих изменений сводится к "творческому разрушению", который ведет сейчас эпидемия. Авторы "Манифеста коммунистической партии", воспевшие индустриальное общество, повсюду уничтожающие старые сословные и цеховые формы жизни, могли бы быть зачарованы нынешним моментом истории. За двадцать лет человечество создало фактически новую культуру, основанную на доступе к гигантским массивам информации с одной стороны, и полной транспарентности социальной жизни с другой.
Смартфоны, связанные в сеть, дают совершенно другой тип социальности по сравнению с XX веком. В сфере труда это проявляется в уберизации (отсутствие постоянной занятости, краткосрочные проекты), в сфере личных отношений - в успехе Tinder и подобных платформ, в сфере общения и социальных контактов в социальных сетях (большое число слабых социальных связей, постепенно вытесняющие привычные представления о дружбе, разрушающие социальные иерархии), в сфере медиа - конкуренцию между традиционными иерархическими СМИ с редакциями и альтернативных горизонтальных источников информации (где фейки, гибридные войны, большая представленность в медиа и координация небольших групп, эффект движения meetoo представляют разные стороны демократизации информации).
Эти изменения в культуре были относительно медленными, поскольку они действовали в интерьерах XX века, где автомобиль с водителем-частником, который вызывается через смартфон и единоразово оказывает вам услугу, называется "такси", и где люди привычно ходят на работу и строят карьеру, как если бы это было само собой разумеющимся действием. Эпидемия остановила все социальные практики кроме тех, которые были созданы в последние 20 лет в цифровой культуре: в течение этого года человечество будет вынуждено принять все накопленные изменения. Те практики, которые не сочетаются с ними, будут отброшены.
Второй фактор еще более фундаментален, и его можно назвать алгоритмократией. Ответственные политики вынуждены принимать решения в условиях неопределенности, предполагая, что им придется затем отчитываться перед гражданами. Единственным легитимным способом принятия решений по-прежнему, как в эпоху Просвещения, считается рациональный анализ ситуации. Чтобы анализировать ситуацию, правительства по всему миру собирают все доступные данные. Раньше слежка за гражданами считалась чем-то неприличным, но после того, как на этом были построены главные бизнесы последних десяти лет - Google и Facebook, - сбор данных был нормализован.
Сами политики не в состоянии строить и оценивать статистические модели, основанные на big data: здесь они полагаются на экспертов. Эксперты в свою очередь не принимают политических решений, но лишь строят количественные модели, которые обрабатываются машинами. Ни одно государство мира в 2020 году не может принимать значимых политических решений, не используя алгоритмы. Сложность этих алгоритмов постоянно растет, как и количество данных, доступных для анализа. Решения, которые отрицаются алгоритмами, будут отметаться на самых ранних стадиях: это хорошо видно на примере беспрецедентного за всю историю индустриального мира решения закрыть экономику ради спасения жизней людей.
В алгоритмократии реальным политическим субъектом и сувереном становится не "коллективная воля народа" и не персона диктатора, но машина. Человеческие когнитивные способности де-факто признаны недостаточными для того, чтобы принимать ответственные рациональные решения.
В России мы видим своеобразную трагедию диктатуры, которая, предполагая, что субъектность есть только у нее, решила оформить "транзит власти" через вульгарное "обнуление президентских сроков", и завершить это действие символическим парадом на Красной площади 9 мая. Сувереном над диктатурой становится эпидемия с ее необъявленной чрезвычайной ситуацией. Реальная ЧС была объявлена у нас 15 января, ее еще называли "антиконституционным переворотом", объяви власти теперь юридическую процедуру ЧС, и это обнулило бы их более ранние действия.
Но аналогичные трагедии переживают политические режимы по всему миру: в них правят теперь не избранные парламенты и президенты, а математические модели, основанные на данных, собранных с миллиардов смартфонов. Сувереном над эпидемией встает алгоритм.
Наконец, третий фактор нашего политического будущего, зависит от того, в каком обществе происходят эти изменения. В ревизионистской работе "Взращивание масс. Модерное государство и советский социализм" историк Дэвид Хоффман утверждает, что несмотря на беспрецедентные преступления советских властей против личности, характер их действий не был уникальным. К 1916 году по всей Европе существовал институт военной цензуры, централизованного снабжения населения продуктами первой необходимости, концентрационные лагеря для военнопленных и временно перемещенных лиц, запрет на свободное перемещение, массовые биополитические меры по поддержанию работоспособности населения через базовое образование и гигиенические меры. Отличие советского государство заключалось в том, что после окончания военных действий все эти институты не были свернуты, но, напротив, продолжили свое развитие в течение следующих 70 лет.
В конечном счете, удастся ли совместить новую алгоритмократию со старыми ценностями прав человека, зависит от состояния гражданских институтов позднего индустриального века, с которым мы теперь попрощались. Для сравнения британская демократия может быть описана как рудимент средневековой Великой хартии вольности. К сожалению, у России тут очень плохие перспективы: союз клептократического авторитаризма с "Яндексом" и всеобщей цифровизацией встречает слишком слабое сопротивление».
[None читать оригинал]
Источники
править
Любой участник может оформить статью: добавить иллюстрации, викифицировать, заполнить шаблоны и добавить категории.
Любой редактор может снять этот шаблон после оформления и проверки.
Комментарии
Если вы хотите сообщить о проблеме в статье (например, фактическая ошибка и т. д.), пожалуйста, используйте обычную страницу обсуждения.
Комментарии на этой странице могут не соответствовать политике нейтральной точки зрения, однако, пожалуйста, придерживайтесь темы и попытайтесь избежать брани, оскорбительных или подстрекательных комментариев. Попробуйте написать такие комментарии, которые заставят задуматься, будут проницательными или спорными. Цивилизованная дискуссия и вежливый спор делают страницу комментариев дружелюбным местом. Пожалуйста, подумайте об этом.
Несколько советов по оформлению реплик:
- Новые темы начинайте, пожалуйста, снизу.
- Используйте символ звёздочки «*» в начале строки для начала новой темы. Далее пишите свой текст.
- Для ответа в начале строки укажите на одну звёздочку больше, чем в предыдущей реплике.
- Пожалуйста, подписывайте все свои сообщения, используя четыре тильды (~~~~). При предварительном просмотре и сохранении они будут автоматически заменены на ваше имя и дату.
Обращаем ваше внимание, что комментарии не предназначены для размещения ссылок на внешние ресурсы не по теме статьи, которые могут быть удалены или скрыты любым участником. Тем не менее, на странице комментариев вы можете сообщить о статьях в СМИ, которые ссылаются на эту заметку, а также о её обсуждении на сторонних ресурсах.
