Комментарии:Борис Евсеев и Игорь Волгин – победители Второго всероссийского литературного конкурса «Золотое звено»
Если вы хотите сообщить о проблеме в статье (например, фактическая ошибка и т. д.), пожалуйста, используйте обычную страницу обсуждения.
Комментарии на этой странице могут не соответствовать политике нейтральной точки зрения, однако, пожалуйста, придерживайтесь темы и попытайтесь избежать брани, оскорбительных или подстрекательных комментариев. Попробуйте написать такие комментарии, которые заставят задуматься, будут проницательными или спорными. Цивилизованная дискуссия и вежливый спор делают страницу комментариев дружелюбным местом. Пожалуйста, подумайте об этом.
Несколько советов по оформлению реплик:
- Новые темы начинайте, пожалуйста, снизу.
- Используйте символ звёздочки «*» в начале строки для начала новой темы. Далее пишите свой текст.
- Для ответа в начале строки укажите на одну звёздочку больше, чем в предыдущей реплике.
- Пожалуйста, подписывайте все свои сообщения, используя четыре тильды (~~~~). При предварительном просмотре и сохранении они будут автоматически заменены на ваше имя и дату.
Обращаем ваше внимание, что комментарии не предназначены для размещения ссылок на внешние ресурсы не по теме статьи, которые могут быть удалены или скрыты любым участником. Тем не менее, на странице комментариев вы можете сообщить о статьях в СМИ, которые ссылаются на эту заметку, а также о её обсуждении на сторонних ресурсах.
Участвовал я в этом конкурсе. Его организатор «Литературная газета», по сути, давно перестала быть литературной. Награждает лишь то, что редактору показалось достойным. Не так давно, например, присудили первое место Владимиру Шемшученко, тексты которого оказались хуже «Железа дороги» ссылка в оригинальной реплике заменена на цитату стихотворения ниже, не попавшего даже в список финалистов.
|
Вот одно из его стихотворений.
***
|
«Поднялся, всхрапнул». Поднялся, и сразу захрапел. Так не бывает.
«Очень жалко уснувших на левом боку». Непонятно, почему их нужно жалеть. Можно неплохо поспать, на каком угодно, боку.
«Горчит остывающий чай». Чай никогда не бывает горьким, тем более, если он заварен недавно.
«Вернусь — эти длинные строчки любимой жене подарю». Неужели герою больше нечего подарить жене? Строки-то посвящены не ей, а железной дороге.
«Вернусь — эти длинные строчки любимой жене подарю. Она их смотает в клубок и шарфик мне на зиму свяжет». Женщина, не имеющая к поэзии никакого отношения, из дорожного сочинения ничего хорошего не свяжет. Вот если бы автор написал, что он вяжет из длинных строк кофточку для жены, это получилось бы красиво, хотя вязание – занятие не мужское.
«Скитается взгляд по вагону, чего ни коснётся — болит!». Непонятно, что болит, у кого и почему. Взгляд не болит точно – ни в переносном смысле, ни в прямом.
Грошовый плацкартный уют. Вагонных колёс перебранка.
– / – – / – – / – / – – / – – / –
Жара. Изнывает светильник, приплюснутый к потолку.
– / – – / – – / – – / – – – – / Сбой ритма.
На верхнюю полку сосед с ленивою грацией танка
– / – – / – – / – / – – / – – / –
Поднялся, всхрапнул... Очень жалко уснувших на левом боку.
– / – – / / – / – – / – – / – – / Сбой ритма.
Горчит остывающий чай. Стихают вокруг разговоры.
– / – – / – – / – / – – / – – / –
Дрожит и качается поезд, вползая по рельсам в зарю.
– / – – / – – / – – / – – / – – /
Бегут за окном огоньки. Колышутся синие шторы.
– / – – / – – / – / – – / – – / –
Вернусь — эти длинные строчки любимой жене подарю.
– / / – / – – / – – / – – / – – / Сбой ритма.
Она их смотает в клубок и шарфик мне на зиму свяжет,
– / – – / – – / – / – – / / – / – Сбой ритма.
А может быть, кофточку дочке – она по ночам плохо спит,
– / – – / – – / – – / – – / / – – Сбой ритма.
А может быть, тихо вздохнёт и слово мне доброе скажет...
– / – – / – – / – / – – / – – / –
Скитается взгляд по вагону, чего ни коснётся — болит!
– / – – / – – / – – / – – / – – /
Ритм стихотворения нарушен во многих местах, а это лишает его напевности (вертикальная черта – ударная гласная, горизонтальная – безударная).
Теперь о размере.
Грошовый плацкартный уют. Вагонных колёс перебранка. – 17 слогов.
Жара. Изнывает светильник, приплюснутый к потолку. – 16
На верхнюю полку сосед с ленивою грацией танка – 17
Поднялся, всхрапнул...Очень жалко уснувших на левом боку. – 17
Горчит остывающий чай. Стихают вокруг разговоры. – 18 Сбой.
Дрожит и качается поезд, вползая по рельсам в зарю. – 17 Сбой.
Бегут за окном огоньки. Колышутся синие шторы. – 17
Вернусь — эти длинные строчки любимой жене подарю. – 17
Она их смотает в клубок и шарфик мне на зиму свяжет, – 17
А может быть, кофточку дочке – она по ночам плохо спит, – 17 Сбой.
А может быть, тихо вздохнёт и слово мне доброе скажет... – 17
Скитается взгляд по вагону, чего ни коснётся — болит! – 17
Размер первой строфы отличается от размеров остальных катренов, а это, как и ритмические ошибки, не делает его мелодичным.
Кроме того, размер слишком большой, как в прозе. Максимум для поэтической строки – двенадцать слогов.
Пятнадцать ошибок в одном тексте! Я написал об этом в редакцию и предложил найти хотя бы половину этого количества недостатков в «Железе». «Литературная газета» отделалась молчанием. Ответить ее заставило только вмешательство Минкультуры. Да и то, редактор сочинил какую-то чушь, больше похожую на отписку. Ни компенсации, ни даже извинений я не дождался.
Александр Рубис,
поэт, прозаик, публицист,
частный редактор.
83.149.46.4 11:32, 11 июня 2021 (UTC)