Малер в ожидании реальности
27 ноября 2017 года
Основной костяк мероприятий многолетнего осеннего проекта составляет балет, что понятно: иначе не может быть на фестивале в честь основателя «Русских сезонов». Но Сергей Дягилев, великий импресарио и демиург в разных видах искусства, занимался не только балетом. И Париж он покорил сперва музыкальными, а потом уже танцевальными проектами. Поэтому открывал фестивальную программу оркестр, musicAeterna из Перми, во главе, конечно, с Теодором Курентзисом.
Программа концерта — сначала Скрипичный концерт Берга потом Первая симфония Малера — не обещала легкого восприятия для слушателей. Но широкая публика в большинстве своем ходит к Курентзису не столько на музыку, сколько на его харизму. Даже если б пермский дирижер, уже несколько лет как вошедший в широкую моду, играл хоть Штокхаузена с Булезом и Берио - овации были бы обеспечены.
Этот очевидный факт не отменяет качества исполнения. Оркестр, в котором даже не на первых пультах играют концертмейстеры известных коллективов и солирующие музыканты со сложившейся карьерой и европейскими именами (взять хотя бы скрипача Айлена Притчина и альтиста Сергея Полтавского); оркестр, в котором изнурительные многочасовые репетиции — норма повседневной жизни, - такой оркестр не может сыграть плохо. Об этом, кажется, никто и не спорит. В отличие от дирижерских трактовок музыки, по которым на просторах социальных сетей кипят перманентные страсти. Впрочем, и суровые критики (осуждающие еще и броские сценические «эффекты» дирижера), и восторженные поклонники (ну, тут все ясно) пристально следят за концертами Курентзиса. Не обращать на него внимание не получается ни у кого. Даже красные шнурки черных ботинок маэстро вызывают острые реакции. Как самое важное для некоторых пуристов. За этими злосчастными шнурками и прочим поведенческим игровым «прикидом» Курентзиса (типа «артист-романтик или артист, играющий в романтика, перед вами») кому-то могут стать незаметными тщательная проработка оркестровых тембров и до мелочей выверенный баланс оркестровых групп.
Но что дирижер и его соратники каждое выступление превращают в некий спектакль — это правда. Какой именно спектакль и о чем — задача для публики. Курентзис мастерски провоцирует смятение в умах. А дальше - что вам по нервам. И насколько у вас богатое воображение. Субъективизм в любом случае торжествует как формообразующий принцип.
Патриция Копачинская, солистка в концерте Берга, вышла на сцену в белом «рваном» платье, похожая на печального ангела, наверно, подчеркивая тем самым грустный повод для написания музыки (смерть знакомой Берга, юной девушки). Ее скрипичные каденции с отдаленными «подголосками» оркестра, сперва совсем тихого, но постепенно нарастающего, как вторжение хаоса в жизнь, до музыкального «крика», - играли роль некого зова с небес. Или зова к небесам. Баховский хорал, использованный Бергом, звучал у Курентзиса как броская невротическая скорбь. Смычки виолончелистов стучали по корпусам инструментов как навязчивая идея. Финал концерта, когда «сонная» медитация оркестра картинно превращается в бормотание, а звучность истончается до комариного писка и символически уходит в небытие, поставил многозначительную точку в коллективной музыкальной суггестивности.
В Первой симфонии Малера, когда оркестранты перед началом музицирования смотрели на маэстро влюбленными глазами, а скрипки с альтами играли стоя, музыкальный спектакль был иной. Курентзис был так нарочито серьезен в передаче малеровских «вульгарных» вызовов, что его серьезность воспринималась как самый большой юмор. Но «неустойчивое равновесие» всей симфонической конструкции, «двойное дно» музыкальных посылов мы услышали во всей красе.
Сперва - солнечный легкий денек с кукованием и звуками охотничьих рогов вдалеке, нарочитая композиторская пастораль, издевательская — подспудно — радость, когда труба действительно зовет, а флейта поет что-то невыносимо сентиментальное, до неземной уже приторности. Потом - резкий стук перкуссии, и сельские радости переходят в городскую пошлость, в липкую игривость, которая тоже подается как высокий гимн. Какие-то кабацкие мелодии, водевильные жалобы, жестокие романсы, как будто «недоделанные» вальсики, резвые галопчики, ресторанный шик. Нагнетание сладкого, обморочного ужаса. И траур как глумление.
Но перед этим будет оркестровая кавалькада лендлера: музыка как будто проносится мимо, с уханьем и гиком, чтобы сгинуть где-то вдали, словно парадный выезд. А после этого явится столь же вызывающе пафосность, траченный молью энтузиазм, когда медные как жахнут, а барабаны как ухнут. Ну просто сорок тысяч финалов «Лебединых озер» одновременно (не в смысле сходства музыкального языка и стиля, а по настроению). И спад в тишину — одни вздохом оркестра - как отдых после истерики.
У Курентзиса Малер как будто оглушен сам собой. Как-будто он сам не знает, шутит ли или нет. Как-будто все кругом фикция всерьез, а реальности нужно ждать, и не факт, что дождешься. А почему вдруг нарастает навязчивый апофеоз, с вкраплениями фанфар, и почему он вдруг прекращается - знает только ветер. Или композитор, написавший минорный финал с мажорной кодой.
На бис играли хит — малеровское Адажиетто из Пятой симфонии, которое дирижер не объявил, сказав только, что будет «грустная и светлая музыка». Играли многозначительно и неторопливо, как будто растягивая каждую ноту. Чтобы нота наверняка проникла в души. После окончания Курентзис секунд тридцать стоял неподвижно. И одинокий кашель какого-то слушателя, внезапно разрядивший сакральную атмосферу, показался вполне уместным. Во всяком случае, Малер, серьезно-гаерный автор Первой симфонии, это бы наверняка одобрил.
Источники
править
Любой участник может оформить статью: добавить иллюстрации, викифицировать, заполнить шаблоны и добавить категории.
Любой редактор может снять этот шаблон после оформления и проверки.
Комментарии
Если вы хотите сообщить о проблеме в статье (например, фактическая ошибка и т. д.), пожалуйста, используйте обычную страницу обсуждения.
Комментарии на этой странице могут не соответствовать политике нейтральной точки зрения, однако, пожалуйста, придерживайтесь темы и попытайтесь избежать брани, оскорбительных или подстрекательных комментариев. Попробуйте написать такие комментарии, которые заставят задуматься, будут проницательными или спорными. Цивилизованная дискуссия и вежливый спор делают страницу комментариев дружелюбным местом. Пожалуйста, подумайте об этом.
Несколько советов по оформлению реплик:
- Новые темы начинайте, пожалуйста, снизу.
- Используйте символ звёздочки «*» в начале строки для начала новой темы. Далее пишите свой текст.
- Для ответа в начале строки укажите на одну звёздочку больше, чем в предыдущей реплике.
- Пожалуйста, подписывайте все свои сообщения, используя четыре тильды (~~~~). При предварительном просмотре и сохранении они будут автоматически заменены на ваше имя и дату.
Обращаем ваше внимание, что комментарии не предназначены для размещения ссылок на внешние ресурсы не по теме статьи, которые могут быть удалены или скрыты любым участником. Тем не менее, на странице комментариев вы можете сообщить о статьях в СМИ, которые ссылаются на эту заметку, а также о её обсуждении на сторонних ресурсах.
