Миг между прошлым и будущим: «До и после» на фестивале ТЕРРИТОРИЯ
28 октября 2016 года
Хочется надеется, что октябрьские показы не были разовой акцией, и спектакль, в котором театр делает возможным встречу двух разных поколений, совсем юных и самых пожилых, станет репертуарным.
В некоторых материалах, предварявших премьеру, много говорилось о социальном значении проекта. Все это так — во всяком случае, наверняка, старики из артистического мира, подопечные фонда “Артист”, были рады вниманию и интересу со стороны своих, условно говоря, сценических преемников. Но все-таки о “До и после”, собравшем впечатляющую команду (режиссер Дмитрий Брусникин, драматург Михаил Дурненков, художник Ксения Перетрухина, режиссер-документалист Денис Клеблеев, играют студенты мастерской Брусникина в Школе-студии МХАТ, 2 курс), хочется говорить, в первую очередь, как о явлении именно театральном. О пространстве, текстах, существовании актеров, смыслах, ситуации, в которой оказывается зритель.
Играют в Новом пространстве Театра наций — два этажа просторных залов под кирпичными сводами. Эта текучесть подхвачена джазовой музыкой, несколько студентов сколотили небольшой оркестрик (сразу вспоминаешь группу “Постанова” с предыдущего “призыва” брусникинцев — музыка в этой мастерской как талисман и свойство жизни). С самого начала настраиваешься, с одной стороны, на игру: слетевшиеся из разных углов совсем юные мальчики и девочки выстраиваются в подобие хора, хотя в их интонациях и порывистости есть что-то цирковое, клоунское.
Вся прелюдия такова — в дурашливой манере объясняют, пропевают правила игры, настаивают — главное, не торопиться, не толкаться. От этой манеры становится ясно — да, речь про стариков, но давить тяжелым документализмом нас не будут, насилия, в том числе, эмоционального, не предвидится. Еще понимаешь — по спектаклю можно гулять, он, спектакль, не только там, где говорят текст (актеры работают в отдельных тесных деревянных боксах, в таких легких, хлипких времянках), но и везде: в одном из залов стоит длинный стол, можно присесть, попить чай, а рядом сидят артисты, заботливо предлагают подлить, иерархии нет.
Еще очень важное свойство — тонкий, противоречивый баланс между интимностью и публичностью. Заходишь в одну из таких кабинок (на каждой, как в коммуналке, несколько звонков и подписаны фамилии), и, вроде бы, теснота и близкое соседство с актером приобщают тебя к частному, но из соседних комнаток доносятся обрывки других историй, слышны голоса зрителей, ожидающих следующего “сеанса”. Такой театр не сужает искусственно большой мир до локальной истории, не выстраивает систему приоритетов, ты чувствуешь какую-то неостановимость, тотальность жизни. В какой-то степени это ощущение бесконечности — в противоречии с тем ощущением конца и необратимости, которое, с разной силой, сквозит во многих монологах спектакля.
Всего таких историй (монологов или диалогов) — шестнадцать, но за спектакль каждый из зрителей успеет послушать пять или того меньше. Это тоже выбор — почаще попадать в комнатки или предаться созерцанию неторопливого движения зрителей и актеров, послушать общий задумчивый гул, различая порою отдельные реплики. Спектакль как будто бы отучает нас от внятного целеполагания, от погони за зрительской выгодой, от желания услышать-увидеть побольше, все объять. “До и после” — про необъятность: жизни, опыта, человека, даже одного.
В тексте (вербатим добывали сами студенты, под руководством Михаила Дурненкова, собиравшего интервью в пьесу), как и в самом устройстве спектакля, нет иерархичности, нет тематической очевидности: вот здесь про театр, вот здесь про любовь, вот здесь про сегодняшнюю жизнь и старость. Здесь нет и следа опросника — кажется, что каждый из персонажей (все — актеры, режиссеры, работники театральных цехов, всем за восемьдесят или около того) сам выговаривает свою тему, проговаривается, зацикливается на важном. Майя Ивашкевич (старейшую актрису театра Гоголя, кстати, еще совсем недавно можно было видеть в спектакле “Елка у Ивановых” Дениса Азарова; в спектакле “До и после” ее играет юная Мария Лапшина), рассказывая, вроде, о разном, все кружит вокруг одних и тех же, неразрешенных вопросов: так ли прожила жизнь, была ли права, в любви, в театре, есть ли чувство вины за другого, не выбранного, или это только сожаление.
Монолог Нины Тирской, актрисы Магаданской оперетты, — страшноватый, рваный, актриса, представляющая ее в спектакле, как будто выталкивает из себя слова, выстреливает ими, от ее цепкого взгляда исподлобья чувствуешь себя неуютно. Много говорит про детство: “куколки у меня не было”. Вроде бы, нет в ее тексте чего-то по-настоящему страшного (а в жизни, наверняка, было), но чувствуется надлом, какие-то счеты к прошлому.
Из пяти попавшихся мне историй лишь одна была на двоих: Богдан Кибаляк и Эва Мильграм пригласили в гости к актеру Андрею Майорову и арфистке Марине Смирновой. История получилась не столько про каждого, хоть и рассказывают они, как жили до встречи. История — про отношения, про то, как проживают пятый десяток своей совместной жизни, про каждый обычный день в этой квартире. Пафоса нет совсем, это вообще не пафосный спектакль, но по-настоящему трогательный. Это получается еще и счет работы актеров: в мягкой и деликатной иронии которых чувствуется какая-то подлинная трепетность по отношению к своим великовозрастным героям, честная попытка приблизиться к пониманию того, что пока, в силу возраста, они могут только интуитивно угадывать.
Очень заметно в текстах историй какая-то осознанная потребность старших коллег в диалоге с молодыми, некоторая спешка в желании поделиться опытом, предостеречь. Наверное, это чувство ответственности, а не одно лишь одиночество. Важно, что в спектакле остались следы от самого процесса интервьюирования, и эта коммуникация, это нащупывание друг друга — и есть, собственно, предмет исследования спектакля.
Источники
править
Любой участник может оформить статью: добавить иллюстрации, викифицировать, заполнить шаблоны и добавить категории.
Любой редактор может снять этот шаблон после оформления и проверки.
Комментарии
Если вы хотите сообщить о проблеме в статье (например, фактическая ошибка и т. д.), пожалуйста, используйте обычную страницу обсуждения.
Комментарии на этой странице могут не соответствовать политике нейтральной точки зрения, однако, пожалуйста, придерживайтесь темы и попытайтесь избежать брани, оскорбительных или подстрекательных комментариев. Попробуйте написать такие комментарии, которые заставят задуматься, будут проницательными или спорными. Цивилизованная дискуссия и вежливый спор делают страницу комментариев дружелюбным местом. Пожалуйста, подумайте об этом.
Несколько советов по оформлению реплик:
- Новые темы начинайте, пожалуйста, снизу.
- Используйте символ звёздочки «*» в начале строки для начала новой темы. Далее пишите свой текст.
- Для ответа в начале строки укажите на одну звёздочку больше, чем в предыдущей реплике.
- Пожалуйста, подписывайте все свои сообщения, используя четыре тильды (~~~~). При предварительном просмотре и сохранении они будут автоматически заменены на ваше имя и дату.
Обращаем ваше внимание, что комментарии не предназначены для размещения ссылок на внешние ресурсы не по теме статьи, которые могут быть удалены или скрыты любым участником. Тем не менее, на странице комментариев вы можете сообщить о статьях в СМИ, которые ссылаются на эту заметку, а также о её обсуждении на сторонних ресурсах.
