Подъём: Китайская мечта крупным планом
11 июня 2021 года
В Нью-Йорке открылся 20-й международный кинофестиваль Трайбека (Tribeca Film Festival). Из-за ковида фестиваль сдвинул даты проведения с апреля на июнь и решил опробовать гибридный формат как наиболее оптимальный для постепенного выхода из ковидного кризиса. Его основатели и организаторы Роберт Де Ниро, Джейн Розентол и Крейг Хэткофф часть событий намерены провести в онлайн-формате, а часть в виде традиционных зрительских премьер в кинозалах и в залах на открытом воздухе.
Как и в прошлые годы, Трайбека предложит набор премьер, включая фильмы разной продолжительности, ТВ-сериалы, подкасты, программы виртуальной реальности (VR) и видеоигры. Общее количество их заметно меньше, чем раньше. В программе, как сообщило киноиздание Variety, 66 кинофильмов из десятков стран, 54 из них – мировые премьеры.
«Провести фестиваль в очном варианте и погрузить его в жизнь города, как это делаем мы, это наилучший способ вдохнуть новую энергию в кинематограф и вернуть его в городскую жизнь», – процитировала директора фестиваля Кару Кусумано газета «Нью-Йорк дейли ньюс».
Среди наиболее ожидаемых премьер Трайбеки наблюдатели выделяют киноадаптацию бродвейского мюзикла «На Высотах» (In the Heights) автора и композитора Лин-Мануэля Миранды, ставшую фильмом открытия, криминальную драму «Без резких движений» (No Sudden Move) Стивена Содерберга с Доном Чидлом и Бенисио дель Торо.
На торжественном закрытии фестиваля в Радио-Сити-мюзик-холле 19 июня зрителям покажут документальный фильм, созданный командой, снявшей «Американскую фабрику», остросоциальный документальный фильм, получивший «Оскара». В короткой аннотации фильм представлен как своего рода моментальный снимок жизни в Америке после убийства Джорджа Флойда и в разгар пандемии. Как предупреждает сайт Трайбеки, для входа в Радио-Сити-мюзик-холл нужно показать свидетельство о полной вакцинации, завершенной не позднее 5 июня.
Как отмечают обозреватели, Трайбека-2021 стала первым крупным киносмотром в Северной Америке, в программе которого значатся просмотры в живом формате в кинозалах.
В честь двадцатилетия фестиваля Трайбека будут проведены ретропремьеры фильмов «Семейка Тененбаум» (The Royal Tenenbaums) Уэса Андерсона, «Бешеный бык» (Raging Bull) Мартина Скорсезе, «Фарго» братьев Коэн и другие. После показов режиссеры и актеры этих картин ответят на вопросы в виртуальном формате. Спецпоказом немого шедевра Чарли Чаплина «Малыш» (The Kid), его первого полнометражного фильма, будет отмечено столетие выпуска картины.
В международную нарративную секцию включена иммигрантская драма «Брайтон 4» (Brighton 4th) Левана Когуашвили. Это третья игровая картина грузинского режиссера, получившего кинообразование в Нью-Йорке.
В конкурсной программе документальных фильмов представлен фильм «Подъем» (Ascension) режиссера Джессика Кингдон (Jessica Kingdon). Как и лауреат «Оскара» за фильм «Земля кочевников» Хлои Чжао, Джессика Кингдон – американка китайского происхождения. Ее включают в списки самых одаренных и подающих надежды творцов независимого кино. Ее короткометражка «Город товаров» (Commodity City), рассказывающая о крупнейшем оптовом рынке в китайском городе Иу, была показана на более 50 кинофестивалях.
«Подъем» – фильм-эссе, серия коротких эпизодов-виньеток, характеризующих разные социальные слои китайского общества. Первый, низший уровень – фабричные рабочие, второй – средний класс, главный для общества потребления, и, наконец, высший, – богачи, элита, изощряющаяся в поиске новых форм гедонизма.
Отец Джессики – американский еврей, мать – китаянка. Она изучала кино в Колумбийском университете, а степень магистра в сфере медиа получила в университете Нью-Скул.
Джессика Кингдон по сервису Zoom ответила на вопросы корреспондента Русской службы «Голоса Америки».
Олег Сулькин: О Китае сегодня снимают много документальных фильмов. И на то есть разные веские причины. Что пробудило ваш интерес?
Джессика Кингдон: Я сняла в Китае несколько короткометражных фильмов. У меня был опыт близкого соприкосновения с темой консьюмеризма в Китае, когда я снимала «Город товаров». Мне интересен и философский ракурс. Ведь Китай на наших глазах превращается из мировой фабрики в крупнейший рынок потребления в мире. Китай в моем фильме – своего рода зеркальное отражение Америки. Эти страны очень тесно переплетены.
О.С.: То, как вы показываете процесс фабричного производства в Китае, вызвало в памяти знаменитую трилогию Годфри Реджио «Каци». Производство как сугубо механистический, монотонный процесс. На вас Реджио как-то повлиял?
Д.К.: Когда я много лет назад смотрела эту трилогию, помню свое ощущение: вау, оказывается, документальное кино может и так показывать мир! Ведь обычно присутствуют дидактика, образовательные задачи, какие-то идеи навязываются зрителю. У Реджио этого нет, он открыл новые, невероятные способы визуализации.
О.С.: Конвейерное производство низвело человека до унизительного статуса придатка машины. Эти кадры в вашем фильме очень выразительны. Как вы думаете, правомочно ли считать нынешнего рабочего рабом, полуроботом?
Д.К.: Сегодня производство сильно изменилось со времени трилогии Реджио, хотя, конечно, механистичность, монотонность многих конвейерных операций сохранилась и даже усилилась. Но мне хотелось пойти дальше и показать элементы человечности в жизненном обиходе современных работников, скажем, посещение ими водного парка аттракционов и шопинг-молла. Люди отдыхают, развлекаются. Это мне показалось очень важным гуманизирующим фактором.
О.С.: Один из самых экспрессивных эпизодов – фабричное изготовление секс-кукол. Собственно, это еще один аргумент в пользу теории тотальной дегуманизации. Интимную близость между мужчиной и женщиной предлагают заменить универсальным и доступным суррогатом, который с развитием искусственного интеллекта будет только совершенствоваться. Но объясните мне, пожалуйста, зачем работницы фотографируют готовых кукол?
Д.К.: Я точно не знаю, но полагаю, что это часть контроля за качеством, а, может, это как-то связано с интересами потребителя, для которого изготавливается конкретная кукла. Этот эпизод показателен и забавен. Тут прочитывается парадокс: женщины изготавливают на фабрике искусственных женщин, чтобы те заменили их в реальной жизни.
О.С.: Иногда слышишь жалобы режиссеров-документалистов, у которых возникали проблемы с официальной цензурой и с затрудненным доступом к тем или иным объектам съемки в Китае. Каков ваш опыт?
Д.К.: Может быть, потому что мы не касались ничего, что впрямую связано с политикой, люди были очень откровенны в общении с нами. Вообще, гостеприимство в Китае было поразительным. Нас везде принимали очень радушно, устраивали роскошные обеды, интересовались жизнью в США. В одном месте менеджер фабрики почему-то не давал нам разрешения снимать. Как оказалось, он опасался, что мы предъявим ему счет. Он считал, что это рекламная съемка, за которую он должен будет заплатить.
О.С.: Как вы выбирали, где именно снимать?
Д.К.: Идеи наслаивались одна на другую. Например, важно было показать, как много товаров и всяких изделий делается из пластика. А потом показать, как этот пластик становится мусором, горами мусора. Любопытно, что много мусора на переработку поступают в Китай из Америки.
О.С.: Невольно задумываешься о различиях между «американской мечтой» и «китайской мечтой». Бросается в глаза строгая китайская дисциплина, почти военизированная. Люди в Китае, судя по фильму, гораздо более организованны и склонны подчиняться решениям властей. В Америке люди гораздо выше ценят свою индивидуальную свободу и протестуют, когда решения властей им не нравятся.
Д.К.: Мы сталкивались с коллективистской моделью поведения людей в Китае везде, где снимали. И это представляло собой разительный контракт с американской индивидуалистской культурой. Я не буду спорить, какая модель лучше, я просто показываю их различия. Характерно, что люди, которых мы интервьюировали, убежденно и с воодушевлением повторяли мантру о том, что их приоритет в работе — это делать все лучше, быстрее, качественней. И тут я поймала себя на мысли, что гораздо уютней чувствую себя несколько ленивой американкой, у которой есть другие приоритеты в жизни, нежели чем постоянное повышение производительности труда.
О.С.: Вы видели, конечно, «Американскую фабрику»? Там тоже сравнивается рабочая, производственная этика двух стран, Америки и Китая, и мы видим на экране, что между ними есть существенные различия.
Д.К.: Хочу заметить, что этих различий все-таки меньше, чем кажется на первый взгляд. Мы все одержимы понятием производительности труда, иногда даже не осознавая это. Даже когда мы уезжаем в отпуск, то помещаем в социальных сетях заметки и фотографии, словно в оправдание нашего короткого отдыха. Это как бы оборотная сторона работы, мы отдыхаем только потому, что нас по возвращении ждет работа.
О.С.: Вы использовали только свою съемочную группу или часть персонала нанимали на месте?
Д.К.: Мои продюсеры Кайра Саймон-Кеннеди (Kira Simon-Kennedy) и Нейтан Трусдейл (Nathan Truesdell) находили опытных посредников-«фиксеров», которые обеспечивали нас местной рабочей силой. Эти люди гораздо лучше нас знают законы и местные порядки.
О.С.: С точки зрения географии Китая, как вы выбирали места для съемок?
Д.К.: Мы не выстраивали график съемок исходя из географии. У фильма другая ось – эмоциональная, смысловая. В общей сложности локейшнс составили 51 населенный пункт – от небольших поселков до мегаполисов.
О.С.: Я знаю, что вы наполовину китаянка. Когда вы снимали в Китае, это обстоятельство помогало вам или нет?
Д.К.: Хороший вопрос. Думаю, что помогало устанавливать личный контакт и открывать двери.
О.С.: А вы говорите по-китайски?
Д.К.: Я очень плохо владею «мандарин» (северокитайский язык, официальный язык КНР. – О.С.). Могу общаться только на самом базовом уровне. Мой младший брат им владеет свободно. Интересная история. Мы снимали в городе Чанша, в провинции Хунань, на фабрике кондиционеров, где работники участвуют в военизированных тренировках. И я неожиданно обнаружила, что именно там, в Чанша, мои семейные корни. Люди в Китае далеко не всегда откровенно рассказывают о родственных связях, что в прошлом бывало чревато неприятными последствиями. Мне очень помог местный историк, познакомивший меня с ныне живущими там моими родственниками и сообщивший важные для меня детали. Мой прапрадед Цзэ Чжэн – известный поэт, родом из Хунани, член клуба «Наньшэ». После революции 1911 года он стал редактором газеты «Чанша дейли». Я нашла написанную им в 1912 году поэму «Подъем» и использовала ее название для моего фильма. Эта поэма является своего рода размышлением об обоюдоостром лезвии прогресса.
О.С.: Что, на ваш взгляд, будет происходить в ближайшем будущем в отношениях США и Китая? Есть ли проблема или проблемы, которые объединят нас всех?
Д.К.: Смотрите, такие вещи, как ковид, должны по идее способствовать единению. Ведь это страшная глобальная угроза. Но мы видим, что, напротив, ковид только обострил отношения между странами. Международное распределение и продажа вакцин откровенно политизированы. Для американских корпораций это способ заработать огромные деньги. Для властей Китая это способ усилить националистическую риторику. Интересы обычных людей далеко не на первом месте.
О.С.: Ковид помешал вам во время съемок?
Д.К.: Нет. Нам очень повезло, мы закончили съемки в декабре 2019 года. Мне надо было еще один раз съездить в Китай, но пандемия поставила точку в этом вопросе. Так что во время пандемии я сосредоточилась на монтаже. Меня часто спрашивают, почему в фильме никак не отражена тема ковида. Я отвечаю: потому что этот фильм не о конкретном отрезке времени, а о парадоксах прогресса, о том, как выглядит капитализм в разных контекстах.
О.С.: Вы надеетесь, что зрители поймут ваш месседж?
Д.К.: Поскольку, как мы уже говорили, этот фильм снят в традиции Годфри Реджио, наверное, он будет интересен не всем. У нас нет главного героя, нет «говорящих голов», нет занимательной интриги. Но я надеюсь, американская публика согласится, что это фильм не только о Китае, но и об Америке. Мы все в одной лодке, и мне важно, чтобы люди это почувствовали.
Источники
править
Любой участник может оформить статью: добавить иллюстрации, викифицировать, заполнить шаблоны и добавить категории.
Любой редактор может снять этот шаблон после оформления и проверки.
Комментарии
Если вы хотите сообщить о проблеме в статье (например, фактическая ошибка и т. д.), пожалуйста, используйте обычную страницу обсуждения.
Комментарии на этой странице могут не соответствовать политике нейтральной точки зрения, однако, пожалуйста, придерживайтесь темы и попытайтесь избежать брани, оскорбительных или подстрекательных комментариев. Попробуйте написать такие комментарии, которые заставят задуматься, будут проницательными или спорными. Цивилизованная дискуссия и вежливый спор делают страницу комментариев дружелюбным местом. Пожалуйста, подумайте об этом.
Несколько советов по оформлению реплик:
- Новые темы начинайте, пожалуйста, снизу.
- Используйте символ звёздочки «*» в начале строки для начала новой темы. Далее пишите свой текст.
- Для ответа в начале строки укажите на одну звёздочку больше, чем в предыдущей реплике.
- Пожалуйста, подписывайте все свои сообщения, используя четыре тильды (~~~~). При предварительном просмотре и сохранении они будут автоматически заменены на ваше имя и дату.
Обращаем ваше внимание, что комментарии не предназначены для размещения ссылок на внешние ресурсы не по теме статьи, которые могут быть удалены или скрыты любым участником. Тем не менее, на странице комментариев вы можете сообщить о статьях в СМИ, которые ссылаются на эту заметку, а также о её обсуждении на сторонних ресурсах.
