Преступление, наказание + электрификация страны

19 февраля 2017 года

Из существующих четырёх составов исполнителей, на премию “Золотая Маска” были номинированы двое: актриса Театра Наций и студии “Soundrama” Мария Биорк, исполняющая партию Сонечки Мармеладовой, и в образе Порфирия Петровича - Владимир Ябчаник, за плечами которого солидный опыт работы в мюзиклах, таких как: “Норд-Ост”, “Красавица и чудовище”, “Мастер и Маргарита” версии 2009 года.

Замысел оперы уходит корнями в советское прошлое, поэтому и мыслилась она в начале совершенно по-иному. Сам Кончаловский говорит, что, когда обратился к композитору Эдуарду Артемьеву с идеей написать музыку к либретто, то мюзикл мыслился ему по-советски, то есть очень близким к оригинальному тексту.

Однако смена времён оказала не малое, если не решающее, влияние на последующую интерпретацию знаменитого произведения. Как в калейдоскопе — в течение тридцати лет складывались мелодии, отражая в себе меняющийся и в то же время повторяющийся мир.

Уже много раз отмечалось, что в музыке переодически появляются хорошо знакомые зрителю мотивы из рок-оперы “Иисус Христос Суперзвезда” и других известных мюзиклов. В итоге получилось нечто вроде попурри.

Упрощение аранжировки только усилило этот эффект. К тому же, в музыке перемешаны стили и направления, где соседствуют откровенный рэп — в партии Родиона Раскольникова, лады народной музыки — в сценах сна, песнях афганца под аккордеон и балладах шарманщика, романсы Свидригайлова и Порфирия, колыбельная матери Родиона, арии и ариозо Сони в стиле рок и даже песня Алёны Апиной, играющая в лавке Алёны Ивановны…

Чтобы убедиться, что в чёрной комнате нет кошки, надо включить свет. И тогда для всех бесов, которые прячутся по тёмным углам, просто не останется места. Видимо, в этом заблуждении и кроется колыбель теоретиков светлого будущего. Цивилизация спасёт человечество. А солнечный свет с не меньшим успехом заменит электрический. Именно с этой позиции я и попыталась дать оценку рок-опере “Преступление и наказание” в постановке Андрея Кончаловского, ибо “мир”, представленный публике, оснащён по самому последнему слову техники.

С помощью спецэффектов царство тёмных улиц и грязных переулков словно вывернуто наизнанку со всеми хитросплетения, уловками, способами обмана. Почему так важны здесь декорации Мэтта Диили?

Когда осознаёшь, что режиссёр совершил времясмешение, начинаешь понимать, что мир “хижин” XIX столетия мало чем отличается от “дворцов” XXI века, равно как и поступки героев. Но это только на первый взгляд.

Вспомним хотя бы знаменитую Гегелевскую фразу, что “история повторяется дважды: один раз в виде трагедии, другой раз в виде фарса”, потому что здесь нам приходится сталкиваться в большей степени именно с фарсом. Причём в самых различных его проявлениях. Собственно, чтобы закончить о времени действия рок-оперы, следует всё-таки сделать вывод, что оно неопределённое.

Но вернёмся к различию между пространством выражения и пространством повествования, пытаясь определить, что для нас важнее — форма или содержание? Если говорить всерьёз о романе Достоевского “Преступление и наказание”, то, боюсь, анализировать, кроме имён, ничего не придётся.

Авторы спектакля явно поставили перед собой другую задачу — рассказать, как и почему над умами толпы сначала витает, а затем и воцаряется власть диктатора. И не в какие-то тёмные, дремучие времена, но в век просвещённый и освещённый.

Портреты вождей-злодеев, на совести которых потоки человеческой крови, по-прежнему волнуют воображение и будорожат сознание. Несмотря на то, что по сути они так же примитивны, как топор. Хотя и так же действенны. Все силы человеческого разума по-прежнему отдаются на создание машины массового уничтожения. Не только физической, но и моральной.

Постоянное унижение человеческой личности, подмена истинных ценностей ложными, выворачивание чувств наизнанку, манипулирование приводит к обесцениванию и самой конкретной человеческой жизни. Делает смерть чем-то обыденным, сродни выпивке, приёму пищи или акту совокупления. Не зря же о ремесле проститутки говорят: “когда любовь — её работа”.

Один из винтиков этой системы — старуха-процентщица Алёна Ивановна, представшая перед нами хозяйкой палатки, в которой круглые сутки продают алкоголь, в том числе и палёный, возможно, приторговывают наркотиками, а заодно по сходной цене предлагают девочек.

Учитывая, что в опере образ сестры Алёны Ивановны робкой Лизаветы опущен, то два жертвенных женских образа соединены в лице Сонечки Мармеладовой. Тогда становится понятным, почему Соня находится в рабстве у Алёны Ивановны, практически лишённая старухой всякой возможности начать новую жизнь.

Надо заметить, что, например, я, как зритель, уже изрядно подустала от слишком прямолинейных образов злодеев, заполонивших сериалы и поэтому, волей-неволей, прошла ассоциация между тем, что нам навязывает экран масс-медиа с тем, что представляли в театре. И образ старухи, что называется, не выстрелил. А скорее показался гармоничной частью, так называемой, массовки, то и дело заполняющей сцену, в придачу с визуальными элементами блокбастера. Здесь, скорее всего, срабатывает перебор “лобовых” эффектов. Однако, если старуха просто обычный человек из толпы, то это ещё страшнее, потому что звучит, как приговор.

Здесь следует сказать о некотором переизбытке персонажей, которые по идее призваны усилить впечатление, но на самом деле часто отвлекают от сути. Пытаясь проследить их назначение, впадаешь в некий ступор от пестроты, шума и непоследовательности толпы. Одно дело, если она задумана как персонаж. Например, как совесть. Или наоборот, как фон, который позволяет от совести этой отказаться. Но, к сожалению, если говорить о чувствах, то к ним никто не стучится.

Есть лишь попытка использовать внешние эффекты для усиления зрелища, не более того. Здесь смешались в кучу все: проститутки, портрет Терминатора, висящий у старухи-процентщицы, бандиты в малиновых пиджаках, лошади, горящий автомобиль, омоновцы, цыгане, афганцы, Порфирий Петрович, затейливо играющий сначала в жмурки, а потом исполняющий лирическую партию на фортепиано, и просто зеваки…

Хотя есть и удачные сцены — например, “третий сон — убийство лошади”. Здесь массовость оправдана общей атмосферой жестокости толпы, где каждый зевака торопиться насладиться зрелищем и стать его частью. Но когда идёт резкий выброс обратно в другое время, то понимаешь, что в этом новом времени прохожие торопливо начнут доставать телефоны, чтобы сделать селфи на фоне чужой трагедии.

И на всё это взирает сверху тот, кто готов взяться за топор. Образ Родиона Раскольникова один из самых сложных в мировой литературе. Поэтому каждая его интерпретация требует особой аккуратности и взвешенности. Хотя бы уже потому, что он не обычный бытовой насильник, а убийца со сложной философией, дающей ему право на уничтожение.

В рок-опере “Преступление и наказание” эти черты, с одной стороны, просматриваются, но с другой, перед нами предстаёт совершенно иной человек, в котором легко различить черты преступников, собранных по всей истории человечества.

Лучше всего это отображается в его костюме. Капюшон главного героя сродни головному убору палача, рыцарскому забралу, куклусклановскому зачехлению или маскировке гопника. Типичный портрет не только человека, который, будучи уверен, что выполняет некую миссию и исполняет свой долг, не остановится ни перед каким препятствием, но и обычного, доведённого до крайности тяжёлыми внешними обстоятельствами индивидуума, для которого зло не абстрактное понятие, а вполне конкретная фигура из плоти и крови, являющая собой живое воплощение принципа.

Так кто он — супермен или преступник? Спаситель человечества или опасный сумасшедший, возомнивший себя мессией и ожидающий только момента — с чего начать?

Тем не менее, хотя бы вскользь, хочется заметить, что подчас при подобном дефиците места в оркестровой яме и времени спектакля даже соло одной гитары способно раскодировать замысел. И совсем не обязательно пускаться на такие ухищрения, маскируя образовавшиеся пробелы, которые всё равно остаются заметны в качестве неровных швов между эпизодами. Ведь рок-опера тем и хороша, что даёт право на отступления от классических канонов и норм.

Наверное, здесь тот случай, когда нужно брать не только количеством и спецэффектами, а тонкостью обращения, пусть даже с помощью одного-двух инструментов. В конце концов, когда речь идёт о некоей народности, можно выпускать музыкантов прямо на сцену. А из-за качества звука в театре возникает некий барьер между зрителем и тем, что происходит на сцене, словно ты смотришь кино, а не живой спектакль.

В целом, рок-опера впечатление производит, но скорее как некая феерия, эпатажность и вычурность, чем сложная психологическая драма. Какая из этих дорог короче к сердцу современного зрителя? Судить не так просто, как может показаться с самого начала. Хотя бы потому, что жанр, выбранный авторами, уже сам по себе предполагает зрелищность, спецэффекты, отход от определённых канонов и показ прежних кумиров под иным, пусть и непривычным, углом зрения. И для этого в рок-опере все предпосылки имеются.

Источники править

 
 
Creative Commons
Эта статья содержит материалы из статьи «Преступление, наказание + электрификация страны», автор: Алла Мироненко, опубликованной Ревизор.ру и распространяющейся на условиях лицензии Creative Commons Attribution 4.0 International (CC BY 4.0) — указание автора, оригинальный источник и лицензию.
 
Эта статья загружена автоматически ботом NewsBots в архив и ещё не проверялась редакторами Викиновостей.
Любой участник может оформить статью: добавить иллюстрации, викифицировать, заполнить шаблоны и добавить категории.
Любой редактор может снять этот шаблон после оформления и проверки.

Комментарии

Викиновости и Wikimedia Foundation не несут ответственности за любые материалы и точки зрения, находящиеся на странице и в разделе комментариев.