Родственники жертв Беслана судятся из-за компенсаций

1 ноября 2004 года

В Беслане началась выплата компенсаций жертвам теракта и их близким, однако выясняется, что из-за больших денег родственники погибших готовы судиться между собой. Работники суда и сотрудники Минсоцзащиты говорят, что после прочтения некоторых исков им становится просто противно - близкие погибших родителей спорят, кому быть опекунами над сиротой, пишут «Известия».

За каждого погибшего власти выплачивают 200 тыс. рублей плюс 43 тыс. - на погребение. Получившим тяжелые и средние ранения - 100 тыс., а легко раненным и уцелевшим - 50 тыс. рублей. Компенсацию за несовершеннолетних детей, а их было большинство среди заложников, получают родители или опекуны.

«У Каргиева в одночасье проснулись отцовские чувства"

1 сентября Мадина Хубаева повела своих детей - 11-летнего Руслана и 8-летнюю Илону в школу. После штурма в живых осталась только дочь. С проникающим ранением правого глаза она была доставлена в Москву, в Морозовскую больницу. Сейчас девочка идет на поправку.

Опекунство над Илоной оформила ее бабушка - мать погибшей Мадины Александра Андреевна. По ее словам, отец детей Игорь Каргиев не принимал участия в воспитании детей и даже не записан в свидетельствах о рождении: в графе «отец» стоит прочерк. В отделе по опеке администрации Правобережного района препятствий бабушке не чинили.

За погибших Мадину с Русланом и раненую Илону бабушке Саше в общей сложности полагается 586 тысяч рублей. Примерно половину этих денег Александра Андреевна уже получила - те, что выплачиваются из республиканского бюджета. Оформлены документы и на оставшуюся, федеральную, часть. Но тут возникло неожиданное препятствие - появился отец Руслана и Илоны. 11 октября Игорь Каргиев установил отцовские права через Правобережный районный суд, пишет газета.

«Александра Андреевна с нашей помощью обжаловала это решение, - сообщила «Известиям» официальный представитель Министерства труда и социального развития Северной Осетии Жанна Гецаева. - Мы будем участвовать в процессе и постараемся защитить интересы Илоны Хубаевой, а они, я считаю, состоят в том, чтобы опекунство над девочкой сохранялось у бабушки».

В кассационной жалобе, подписанной Александрой Хубаевой, говорится следующее: «Моя дочь Мадина Хубаева проживала в моем доме по улице Северной. Она была матерью-одиночкой и получала ежемесячное пособие на детей как одинокая мать. Чтобы содержать детей, вынуждена была работать на тяжелых работах. Каргиев тогда не заявлял о своих отцовских правах и не исполнял отцовских обязанностей по содержанию и воспитанию детей. Он вел праздный образ жизни, не работал, увлекался наркотиками, за что был осужден Правобережным районным судом в феврале 2000 года к 2 годам лишения свободы. И вот теперь, когда дети стали жертвами террористического акта и открылись возможности для получения материальной и гуманитарной помощи, у Каргиева в одночасье проснулись отцовские чувства, которые суд поспешил удовлетворить с грубыми нарушениями норм материального и процессуального права».

«За все годы он, может быть, один раз буханку хлеба в дом принес, - говорит об отце Руслана и Илоны сестра Мадины Марина. - Бил ее. А когда она требовала, чтобы он уходил и никогда не возвращался, он подходил к печке и говорил, что сунет голову в огонь. Он же наркоман, кто его знает, что у него в голове».

Каргиев утверждает, что теща обманом выманила у него документ, на основании которого оформила опекунство

Игорь Каргиев живет на окраине Беслана. Первым делом он показывает два траурных портрета, которые висят на стене в его спальне - жены Мадины и несколько застенчивого, очень похожего на отца 11-летнего Руслана. На столе в прихожей - фотографии Руслана и его сестренки, восьмилетней Илоны, которая уцелела и сейчас лечится в Германии. Семейных фото практически нет. Игорь говорит, что все они в материалах дела в суде.

«Никогда не думал, что большие деньги некоторым людям затмят все, даже гибель самых близких, - возмущается муж сестры Игоря Руслан. - После похорон Мадины и Руслана я отправил Игоря в Москву - к дочери Илоне. Она лежала в клинике с осколочным ранением глаза. Хотя за ней там ухаживала моя дочь Диана, но отец есть отец. Тем более доктора не исключали потерю глаза у девочки. Словом, уехал он, а затем звонит из Москвы и просит передать свидетельство о смерти Мадины теще. Той якобы обещают поставить бесплатно телефон при наличии свидетельства - как потерпевшей. Оказывается, это была просто уловка тещи с целью выманить важный документ и получать затем по нему пособие».

«После возвращения из Москвы узнаю от следователя прокуратуры, что теща оформила опекунство над Илоной и уже пользуется деньгами, - вступает в разговор Игорь. - Это при мне, живом отце. Я тут же с заявлением в суд, который 11 октября подтвердил, что именно я являюсь родителем обоих детей, хотя и не состоял с Мадиной в официальном браке. А значит, всякое опекунство незаконно и полученные нечестным путем деньги на ребенка придется возвращать».

Игорь поясняет, что расписываться с Мадиной они не стали сначала из осторожности - вдруг не заладится совместная жизнь, а затем из умысла: Мадина как мать-одиночка получала пособие на детей - 280 рублей, а это немало для небогатой семьи (на самом деле, наличие записи в графе «отец» не лишает незамужнюю женщину статуса матери-одиночки).

По чьему умыслу в свидетельстве о рождении Илоны не указан отец, ему неведомо. Зато доподлинно известно другое: дочь Илона сейчас в немецком Геттингене находится под опекой его, Игоря, матери. Он, отец, через день звонит туда и справляется о здоровье девочки, которой тамошние доктора смогли спасти глаз. А опекунша ни в Москве с Илоной не была, ни в немецкую клинику не звонила.

Несмотря на явную, с точки зрения Игоря, разницу в отношении к Илоне его и опекунши, теща не пожелала смириться с решением суда. И уже подала апелляционную жалобу в Верховный суд Северной Осетии, навесив на него ярлык бездельника и наркомана.

«Мне действительно дали в суде четыре года назад условный срок за наркотики, - подтверждает Каргиев. - Но мне их тогда подбросили. Я не кололся. И бездельником никогда не был. Это все знают. Жена и дети жили со мной на Степной, а не с тещей, как она утверждает в кассационной жалобе».

«Что правда, то правда, - подтверждает сосед Каргиевых Сергей Дзабаев. - Дети у них тут и родились, и в первую школу отсюда ходили, хоть до нее и далеко - около получаса ходьбы. Вот и 1 сентября Мадина попросила у соседей цветы и отправилась с детишками на утренник. Я это сам видел».

Похожие отзывы и у других соседей. «Наша семья не исключение, - признает сестра Игоря Каргиева Нонна. - Во многих дворах после смерти матерей 3 сентября начался постыдный торг за право опекать детей с целью воспользоваться большими деньгами. А о самих детях при этом мало кто думает». Правда, сотрудники Минсоцзащиты говорят, что случаи, когда родственники не могут поделить компенсацию, все же редки.

Источники править

 
 
Creative Commons
Эта статья содержит материалы из статьи «Родственники жертв Беслана судятся из-за компенсаций», опубликованной NEWSru.com и распространяющейся на условиях лицензии Creative Commons Attribution 4.0 (CC BY 4.0) — при использовании необходимо указать автора, оригинальный источник со ссылкой и лицензию.
 
Эта статья загружена автоматически ботом NewsBots в архив и ещё не проверялась редакторами Викиновостей.
Любой участник может оформить статью: добавить иллюстрации, викифицировать, заполнить шаблоны и добавить категории.
Любой редактор может снять этот шаблон после оформления и проверки.

Комментарии

Викиновости и Wikimedia Foundation не несут ответственности за любые материалы и точки зрения, находящиеся на странице и в разделе комментариев.