Писавший о российских наёмниках в Сирии екатеринбургский журналист погиб после падения с пятого этажа: различия между версиями

Моя последняя переписка с ним в мессенджере ФБ — февраль этого года; Макс пишет о том, что хочет перебраться в Москву, и не знаю ли я, кто может хотеть его взять на работу. Я не знаю. Извини, Максим; правда не знаю. Даже в Москве пространство возможностей для журналиста сжалось так, что на каждую вакансию, где можно оставаться профессионально честным, стоит очередь в пару сотен человек на место. Насколько я знаю, он подавал резюме на конкурс в видеоотдел ФБК; по крайней мере — просил моей рекомендации. Но и у нас сотни человек на место, а личные рекомендации ничего не значат. Так или иначе, с Москвой не получилось. А в Екатеринбурге он был никому не нужен, хотя со всеми дружил.

 

 

Макс, спасибо тебе за все твои «слушай, а помнишь аэродромдорстрой? я кажется выяснил, как они связаны с…», ты меня заваливал ими часто, и очень часто был прав. Ты хотел рассказывать людям правду; увы, люди не очень это ценят в России сейчас. А неправда убивает.