Последний адрес: Санкт-Петербург, Малая Невка, «Дом В. М. Бехтерева»: различия между версиями

[досмотренная версия][досмотренная версия]
Содержимое удалено Содержимое добавлено
оформление, опубликовано
мНет описания правки
Строка 41:
{{-}}
 
{{цитата|Белорус по национальности, учитель по первому образованию, уроженец местечка Копаткевичи под Гомелем, ровесник XX века, —[https://www.facebook.com/shkourenok/posts/10209523256916701 пишет] Наталья ШкурёнокШкуренок, — Феодосий Самбук в начале 20-х годов приезжает в [[Ленинград]] и поступает в университет. Ещё студентом начинает работать препаратором в гербарии Академии наук СССР, затем его назначают ботаником отдела геоботаники в Ботаническом институте Академии наук.
 
Он постоянно участвует в экспедициях по русскому Северу – исследует растительность бассейна Печоры, Таймыра, пишет книги, готовит материал на соискание докторской степени, которую собирается защитить после летней экспедиции 1937 года на Кавказ…
Строка 93:
{{-}}
 
{{цитата|Понятно, что ни вдова, ни дети Феодосия Викторовича старались не говорить о семейной трагедии, — [https://www.facebook.com/shkourenok/posts/10209523256916701 продолжает] Наталья ШкурёнокШкуренок, — тем более, что мать Сергея и Николая Георгиевичей Самбук — Александра Ивановна Самбук, известный ленинградский радиожурналист, была убеждённым коммунистом, ответственным партработником — она много лет занимала должность главного редактора Ленинградского радио.
 
Как сказал Николай Георгиевич Самбук, еще один внук убитого учёного, они знают деда только по фотографиям, в семье старались о нём не говорить. И только его родной брат Владимир, старший по возрасту, после [[w:XX съезд КПСС|XX съезда]] подал заявление на реабилитацию брата. А киевский дядя — Ростислав Самбук — попытался узнать подробности о судьбе отца, но практически ничего не смог найти — по его словам, папка с документами в архиве, якобы, была пустой.
Строка 112:
{{-}}
 
{{цитата|Всё это мне понятно, —[https://www.facebook.com/shkourenok/posts/10209523256916701 пишет] Наталья ШкурёнокШкуренок. — Но вот что не понятно, так это почему спустя столько десятилетий потомки невинно убитых продолжают испытывать страх перед той давней историей? Может мне так показалось? Но почему тогда на мой простой вопрос — а вы смотрели дело своего деда в архиве [[ФСБ]]? — Николай Георгиевич неожиданно резко и почти раздраженно ответил — я человек советский, мне и сейчас не очень интересны подробности ареста моего деда, расстрела!... Оказывается, даже инициативу установить памятный знак своему родственнику проявили не внуки, а правнуки Феодосия Викторовича, в частности, сын Николая — Дмитрий.
 
— Ничего не изменится, даже если я узнаю, — ещё несколько раз повторил Николай… }}