Солдатские истории: откровения контрактника, прошедшего две чеченские кампании и женившегося на чеченке
21 марта 2006 года
Из второй чеченской кампании сапер Александр Морозов привез домой, в Ростовскую область жену - миниатюрную чеченку Гулю. Поселил ее в брошенном материнском доме, а сам уехал обратно на войну. Гуля родила Морозову девочку. Дочку назвали Калимат в честь чеченской бабушки, а окрестили Екатериной, в честь бабушки русской. Люди от молодых отвернулись - и русские, и чеченцы, пишет «Московский комсомолец».
Морозовы живут на казачьих землях неподалеку от Вешенской. На трассе указатель «Музей-заповедник Михаила Шолохова». Саша с Гулей в этом музее вроде живых экспонатов. Саше - двадцать семь. Через три года на пенсию. На войне - день за три. С первой чеченской - 17 лет льготной выслуги.
История эта давно написана: «В предпоследнюю Турецкую кампанию вернулся в хутор казак Мелехов Прокофий. Из Туретчины привел он жену - маленькую, закутанную в шаль женщину... Пленная турчанка сторонилась родных Прокофия, и старик Мелехов вскоре отделил сына. В курень его не ходил до смерти, не забывая обиды... Казаки сдержанно посмеивались в бороды, голосисто перекликались бабы, орда немытых казачат улюлюкала Прокофию вслед, но он, распахнув чекмень, шел медленно, как по пахотной борозде, сжимал в черной ладони хрупкую кисть жениной руки, непокорно нес белесо-чубатую голову...» (Михаил Шолохов, «Тихий Дон», книга первая, часть первая.)
«Я эту книжку не читал, - говорит Саша. - Восемь классов у меня, куда... Да и троечник был. Ничему толком в школе не научился. Чего и в Чечню поехал - хотел в ней чего-то найти. Что-то свое... В селе оставаться - спиваются здесь в основном. Отчим спился уже. А мать меня бросила. Пришел домой с войны - нету матери. В Сочах живет».
Гуле 23 года. Переехав в Ростовскую область, окрестилась в церкви Галиной. «Я хотел, чтоб как у людей, чтоб и у меня теща была, - объясняет Саша. - Хотя бы в виде Гулькиной крестной».
«А я просто хотела про всех забыть», - говорит Гуля. Она, как и Саша, сирота при живых родителях.
«Как мне девять лет стукнуло, мама меня к бабушке отвезла. Больше я маму не видела. На Украине живет, в каком селе - не знаю. А папа нас бросил, я еще в садик ходила».
Саша и Гуля живут на окраине села в двухэтажном бараке с печным отоплением. Туалет на улице. Двухлетняя Катя-Калимат купается в тазике у печки.
«Призвался я в октябре 96-го. Сразу во Владикавказ. 693-й полк, саперная рота. Там нас за две недели обучили подрывному делу. Показали, как шнур поджигать, как стрелять, как автомат разбирать. Отправили в Ингушетию в Старый Батакаюрт. Укрепрайон строили на сопке. Днем рыли окопы в мерзлой земле, ночью на постах. В начале декабря прискакал всадник на красном коне, выстрелил по нам из гранатомета. Лошадь не испугалась, только чуть дернулась вбок от отдачи. Мы стоим, кто с киркой, кто с лопатой. На склоне, как на ладони, а справа под нами лесок, оттуда по нам и долбят. А мы как копали, так и стоим - в рост цепочкой через каждые два метра. Тринадцать человек погибло. Командиры утром приехали, построили нас, отругали. Чему, говорят, вас учили целых две недели. Отправили разведку в лесок. Гильзы стреляные нашли. Номера сверили - наши. Кто-то из наших со склада патроны духам продавал... «
Сашка вернулся домой в ноябре 98-го. Не желая работать за копейки, пьянствовал, пока не подоспела вторая война и не объявили набор добровольцев.
«В апреле 2000-го пришел в военкомат. Хочу, говорю, в Чечню по контракту. Меня давай отговаривать. И женщины, и военком. Пугали. По горам, говорили, будешь бродить, там люди сдыхают. Партию отправили, все обратно сбежали. А я на своем стою. Отправляйте - иначе сопьюсь». Его отправили служить сапером в комендантскую роту при военной комендатуре Шелковского района.
«С утра выезжали и до вечера. Разминирование, зачистки, инженерная разведка. Работали как похоронное бюро. Духи русское кладбище постоянно минировали. Как русский в станице помрет, вызывают саперов. Показывают нам место, где могилу рыть. Сначала мы прокопаем на полметра, потом уже могильщики роют». Спустя четыре месяца Саша нашел в Чечне то, что искал - Гулю.
Она ехала домой из Дагестана и попала под обстрел. «Прошла пост на границе, села в такси к чеченцу. Минут пять мы проехали, машина остановилась, и больше я ничего не помню. Очнулась в Шелковской, в маленьком доме, русский военный мне ногу обрабатывает, укол сделал. Сказал, рана неглубокая, кость не задета», — рассказала девушка.
Чеченка, у которой меня лечили, на работу меня взяла в свое кафе. И вечером мы с ним встретились.
«Были в патруле, как обычно. Зашли в кафе. Там только одно кафе могло работать во время комендантского часа. Рая - хозяйка, ей доверяли. Мы туда перекусить заходили… Гульку и увидел... Она причесывалась. Че-то во мне произошло. Я подумал, если б мне с ней познакомиться, то вместе б остались», - вспоминает Саша.
«Стеснительный такой. Сидел, стеснялся. Он тоже мне сразу понравился. Красивый. Каждый день стал приходить. А потом на чай меня пригласил. В другое кафе. Сидели, чай пили. Он мне рассказывал, что письмо ему пришло, девушка замуж вышла. А я думала про себя: «Вот нравится мне человек», - говорит Гуля.
Ухаживал Саша красиво. Денег Гуля у него не брала. Тогда он купил ей французские духи на рынке. Принес, кинул их Гуле за шиворот и сразу удрал - боялся, что не возьмет. А она бы и не взяла. Первый подарок по местному этикету принято отвергать. Флакон от тех духов Гуля хранит до сих пор.
Снял для Гули отдельный роскошный дом. За 50 рублей в месяц. Стал приходить к ней уже кем-то вроде хозяина. Гуля стирала Сашину форму.
Местные сверстники Гули записали ее в коллаборационистки. Обзывали на рынке, обещали убить, как только уедут русские. По ночам били стекла в доме. Гуля боялась, жаловалась Саше. Уходя на ночь в комендатуру, тот вешал на гвоздик в прихожей гранату. Вот, объяснял, граната, вот чека. Если кто будет ломиться, выдергивай и бросай.
С 1 марта 2001 года в северных районах Чечни отменили боевые выплаты. Но в горных районах еще платили, и Сашка решил перебраться поближе к горам. Уволился из Шелковской комендатуры и устроился в Ножай-Юртовскую. Оставалась одна проблема - вывезти из Чечни в Ростов невесту без документов. Паспорт Гуля еще не получила, а свидетельство о рождении потеряла в тот день, когда ее ранили.
Из всех документов у Гули была только справка из администрации станицы Гребенская от 22 декабря 2000 года. Получить дубликат свидетельства о рождении, а тем более паспорт Гуля не могла. В милиции ничего этого ей не давали, то ли за ее «коллаборационизм», то ли просто по бюрократическому равнодушию. А Саша за Гулю в милиции похлопотать не мог. Незадолго до этого БТР комендатуры переехал милицейский «уазик», трое милиционеров погибли, менты с комендантскими враждовали, и никто не собирался делать паспорт для какой-то чеченки. Замкнутый круг, в который попала Гуля, зафиксирован в документе под названием «Извещение об отсутствии записи»: «Запись акта о рождении гражданки Такой-то 1983 года рождения в архивах отделов ЗАГСа Шелковского и Гудермесского района не сохранилась. Архивный фонд сохранен только с августа 1996 года. Республиканский архив ЗАГС (вторые экземпляры) полностью уничтожен. Руководитель органа ЗАГС Шелковского района Сериева».
Гуля не знала, что ей делать. В ЗАГСе посоветовали поехать к матери. «Вы же у нее в паспорте записаны». Однако, как можно поехать на Украину без паспорта там не сказали.
С такими документами Гулю могли и не выпустить из Чечни. И Саша изобрел для любимой новую форму паспорта. Наклеил на чистый лист бумаги фотографию Гули и пошел с ним к главе администрации станицы Гребенской. Там в его бумагу вписали: «Справка дана администрацией станицы Гребенской в том, что на фотографии действительно изображена гражданка Такая-то, 1983 года рождения, уроженка села Брагуны Гудермесского района Чечено-Ингушской АССР, проживающая в станице Гребенской. Личность, изображенную на фотографии, удостоверяет глава администрации станицы Гребенской Алибеков Аюб».
«Это че такое? « - спросил омоновец на выездном Кизлярском посту. «Девушку домой везу, жениться на ней хочу», - ответил Саша. Омоновец переписал фамилию Гули из справки в компьютер, щелкнул клавишей, глянул в монитор и дозволил: «Женись!"
Вся Сашина станица уже знала, что он везет чеченку-невесту. Он пожил дома три дня и уехал воевать в Ножай-Юрт, оставив Гулю со свекровью, которая тогда еще не сбежала в Сочи.
«По вечерам никуда не выходила, - говорит Гуля. - Боялась комендантского часа. И в доме тихо сидела. Делала все, что надо. В селе на меня смотрели косо: «Чеченка! « Но никто не обижал».
Саша наведывался домой каждые три-четыре месяца. Летом 2003 года Гуля забеременела, и Саша решил наконец выправить ей документы. Отпросился с войны на 15 суток, приехал домой и повел Гулю в милицию.
«Дежурный в документы наши глянул и ушел. Вдруг вбегают менты: меня в наручники, Гульку в наручники и по разным кабинетам. Отпечатки пальцев сняли. Сфотографировали со всех сторон. Меня под оружием отвели к начальнику ФСБ. Обшмонали. Он давай допрашивать, с какой целью я Гульку из Чечни вывез. Билет мой военный рассматривает. Ну, говорит, рассказывай, где служил. Я и рассказываю: восемь месяцев в Шелковской, полтора года в Шатое, полгода в Урус-Мартане. Сейчас вот опять в Шатое служу. Ну, говорит, нормальный у тебя послужной список, а скажи, ты ее точно любишь? А в чем дело-то, спрашиваю. Да в том, что она чеченка. Ты что, телевизор не смотришь? В июне в Моздоке чеченка-смертница взорвалась. В июле еще две в Москве на стадионе в Тушине. И еще одну там же в Москве с бомбой взяли. Да еще у тебя в военном билете записано, что ты сапер. Вот менты и решили, что ты смертницу из Чечни привез, зарядил ее и привел паспортный стол взорвать. А, говорю, теперь понятно. И че нам теперь делать? Че делать - документы! Выпишем твоей чеченке временный паспорт. Пусть срочно едет в Чечню и оформляется, как положено».
В Чечню Гуля тогда ехать побоялась. Убьют, говорит, меня там за то, что с русским живу. И Саша ее туда везти не рискнул. А теперь и подавно никуда она не поедет от маленькой дочки.
«Временный паспорт на месяц выписали, - говорит Гуля. - Я через месяц пришла, чтоб его продлить, а мент в паспортном столе мне и говорит: “Девушка, еще раз придете, я вас посажу!” Я и не ходила больше».
Двухлетняя Катя-Калимат тоже живет вне закона. Раз у матери нет документов, то и дочке свидетельства о рождении не выписали. Единственное формальное доказательство ее существования - строчка из эпикриза Ростовской областной больницы N2: «Родила живого доношенного ребенка женского пола. Вес 2650 грамм. Длина 49 см».
Кроме бабушки, у Гули были еще шесть дядьев. И все от нее отказались. «У нас за русских не выходят. Чтоб породу не портить. А что делать, если человека любишь? Да знаю я, что они там творили. Но меня-то Сашка никогда не обижал. Меня-то он любит. У нас там как. Замуж выходишь и вкалываешь. А муж отдыхает. А русские жену любят, ласкают... Наши такого не понимают. Наши женщины и дрова рубают, и все что хочешь. А русские мужья... Они нежные... Только вот дома их никогда не бывает», - говорит Гуля.
Ближе к лету Саша опять собирается в командировку. Месяцев на шесть. За все эти годы заработал медаль «За воинскую доблесть».
«Представляли к медали “За разминирование”, а дали почему-то за доблесть. Я фугасов много снял в Шатойском районе. Пацанов-срочников вытащил с минного поля летом 2002-го. С Борзойского полка. Служба не нравилась, убежали. Ну и прибежали на минное поле. Одному ноги оторвало, другому ступню и гениталии повыдергивало, третий уцелел. Их я и вытаскивал. Все выжили. Схронов много нашел. Все мечтал клад найти - схрон с долларами. В апреле 2001-го откопали мы такой схрон. Фээсбэшники доллары забрали, сказали, что фальшивые», - говорит Сашка.
«Но до пенсии-минималки всего три года. Там дочка подрастет. Если сделаем Гульке паспорт, пойдет Гулька работать. Я буду работать. Плюс ветеранские получаю. Нормально выйдет. Тогда можно со службы и уволиться», - рассуждает Сашка.
А Гуля часто вспоминает своих родственников, переживает за них и надеется на встречу.
Источники
править
Любой участник может оформить статью: добавить иллюстрации, викифицировать, заполнить шаблоны и добавить категории.
Любой редактор может снять этот шаблон после оформления и проверки.
Комментарии
Если вы хотите сообщить о проблеме в статье (например, фактическая ошибка и т. д.), пожалуйста, используйте обычную страницу обсуждения.
Комментарии на этой странице могут не соответствовать политике нейтральной точки зрения, однако, пожалуйста, придерживайтесь темы и попытайтесь избежать брани, оскорбительных или подстрекательных комментариев. Попробуйте написать такие комментарии, которые заставят задуматься, будут проницательными или спорными. Цивилизованная дискуссия и вежливый спор делают страницу комментариев дружелюбным местом. Пожалуйста, подумайте об этом.
Несколько советов по оформлению реплик:
- Новые темы начинайте, пожалуйста, снизу.
- Используйте символ звёздочки «*» в начале строки для начала новой темы. Далее пишите свой текст.
- Для ответа в начале строки укажите на одну звёздочку больше, чем в предыдущей реплике.
- Пожалуйста, подписывайте все свои сообщения, используя четыре тильды (~~~~). При предварительном просмотре и сохранении они будут автоматически заменены на ваше имя и дату.
Обращаем ваше внимание, что комментарии не предназначены для размещения ссылок на внешние ресурсы не по теме статьи, которые могут быть удалены или скрыты любым участником. Тем не менее, на странице комментариев вы можете сообщить о статьях в СМИ, которые ссылаются на эту заметку, а также о её обсуждении на сторонних ресурсах.
