20 лет спустя:уроки глобальной войны против терроризма
7 сентября 2021 года
Вывод войск международной коалиции из Афганистана, завершившийся неделю назад, почти совпал с 20-летием террористической атаки на здания-близнецы Международного торгового центра в Нью-Йорке и на Пентагон 11 сентября 2001 года. Политики и эксперты в эти дни особенно активно высказываются на эту тему, подводят итоги двух десятилетий новейшей истории и пытаются осмыслить результаты глобальной антитеррористической кампании. Их оценки разнятся, но большинство сходятся в одном: стратегия «война в ответ на террор» уходит в прошлое.
«Антитеррористическая операция в Афганистане началась 7 октября 2001 года в ответ на нападения 11 сентября из-за присутствия террористических центров и убежищ в Афганистане и нежелания талибов оказать помощь в ликвидации «Аль-Каиды», – считает Илан Берман, старший вице-президент Американского Совета по внешней политике (Ilan Berman, American Foreign Policy Council, AFPC). – Цель была исключительно военная: уничтожение баз, лишение террористов возможности наносить новые удары, ликвидация главарей, особенно Усамы бен Ладена. Активная контртеррористическая стратегия всегда предпочтительнее оборонительной, и именно такого подхода мы придерживались в Афганистане, как и до самого недавнего времени в Ираке и Сирии».
– делает вывод Берман. – За 20 лет, прошедших с 11 сентября, происходили лишь относительно небольшие теракты, но нам удалось предотвратить новые крупные нападение на США».
2 мая 2011 года был ликвидирован Усама бен Ладен – террорист номер один в мире, как его называли. Любопытно, что скрывался он вовсе не в Афганистане, Ираке или Иране, а на территории Пакистана, считающегося союзником США. Этот день знаменует собой окончание первого этапа Афганской войны, который занял целых 10 лет.
– напоминает политтехнолог, научный сотрудник Института изучения Войны и Мира при Колумбийском университетеЛинкольн Митчелл (Lincoln Mitchell, Arnold Saltzman Institute of War and Peace Studies of Columbia University). – Таким образом, американская политика борьбы с терроризмом в общем смысле была чрезвычайно успешной. Непосредственность угрозы стала уже не так очевидна, как это было десятилетие назад. Однако мы не объявили об окончании войны». По мнению Митчелла, война перешла во вторую фазу: военные задачи уступили место политическим: попытке помочь построить в Афганистане демократическое общество.
«Второе десятилетие войны вернуло Соединенные Штаты к роли «полицейского мира», – продолжает Митчел. – А это означает тратить деньги по всему миру, везде вмешиваться и порой наносить и вред. При этом мы никогда по-настоящему не делали инвестиций в Центральную Азию, сопоставимых, например, с теми, которые мы сделали в Германии и Японии в рамках плана Маршалла. После Второй мировой войны, во многом из-за внезапно начавшейся Холодной войны, для Америки было очень важно превратить Японию и Германию в надежных союзников. Поэтому было важно, чтобы они стали стабильными демократиями. И нам удалось помочь им добиться этого, но ведь мы сделали это, вложив огромное количество ресурсов и инвестиций. С исторической точки зрения это была достойная цель! Напротив, затраты на Афганистан или Ирак не стали аналогичным инвестиционным проектом, хотя мы, наверное, хотели бы, чтобы они были на стороне западного альянса. Эти затраты так и остались чисто военными, а регион – нестабильным и неуправляемым. Поэтому может потребоваться снова и снова посылать туда американские войска: это глупая игра! Ведь цель состоит в том, чтобы обезопасить Америку, а не в том, чтобы демонстрировать американскую мощь».
– считает Стивен Бланк, старший научный сотрудник Института внешней политики (Stephen Blank, Foreign Policy Research Institute, FPRI). – Мы заплатили слишком высокую цену: единственное, чего мы добились – недопущение новых масштабных атак на США. Но сама идея начать в каждой потенциально горячей стране мусульманского мира войну с терроризмом с помощью военных интервенций – потерпела неудачу. Мы не извлекли выводов из неудачи в Ираке».
«Вспомните знаменитую фразу Бисмарка: «Дураки учатся на своих ошибках, умные учатся на ошибках других!» Я серьезно сомневаюсь, в том, что Россия могла бы быть нашим хорошим партнером в антитеррористической борьбе. Порой она сама спонсирует террористов. Российское оружие шло через Иран к «Хезболле» и ХАМАСу. И Москва этому не мешала. Россия предоставляла разведданные, оружие и боеприпасы талибам по крайней мере с 2013 года. Москва определяет террориста, как человека, который выступает против российских интересов. Но если он поддерживает российские интересы, то он уже не террорист, поэтому неудивительно, что Кремль не называет ХАМАС и «Хезболла» террористическими организациями: они служат интересам русских, создавая проблемы Израилю. Однако все это не мешает нам учиться на печальном опыте СССР в Афганистане».
В условиях скрытого противостояния России усилиям международной коалиции в Афганистане цена попыток построения режима политической стабильности в стране постоянно росла. «По мере того, как 11 сентября все больше и больше уходит в прошлое, – отмечает Илан Берман, – нам становится все труднее и труднее объяснять американской общественности необходимость постоянного внимания к борьбе с терроризмом. Значительная часть аудитории слишком молода, чтобы помнить 11 сентября. Так что все чаще наблюдается снижение поддержки проводимых контртеррористических операций в таких удаленных местах, как Ближний Восток».
С другой стороны, эксперты отмечают рост угрозы неисламского терроризма. «Конечно, уход США из Афганистана, может вызвать приступ нового энтузиазма у исламского экстремизма во всем мире, – говорит Илан Берман. – Но в политике безопасности США должен быть выработан баланс, между внутренними проблемами и угрозами из-за рубежа. В последние месяцы мы наблюдаем смещение акцента с угроз на Ближнем Востоке в сторону внутренней опасности, такой как правый экстремизм: то, что называется внутренним терроризмом. Поэтому очень не просто представить, какой будет новая контртеррористическая политика в ближайшие годы».
«Да, Афганистан обошелся слишком дорого, – соглашается Линкольн Митчелл. – Мы потеряли тысячи жизней и потратили триллионы долларов. Мы поддались своего рода исламофобии, которая способствуют дальнейшей поляризации общества и расовой напряженности в США. С другой стороны терроризм, основанный на теории белого превосходства, стал очень большой угрозой, и я отдаю должное демократической администрации за своевременное признание реальности этой угрозы. Я бы сказал, наше общество стало менее стабильными из-за афганской войны. Поэтому в долгосрочной перспективе эта война нанесла Соединенным Штатам больший ущерб, чем сами по себе события 11 сентября. Чтобы попасть на бейсбольный матч мы теперь проходим процедуры безопасности, словно в аэропорту, правительство все больше следит за всеми нами: мы свыклись с этим настолько, что отказались от части своих свобод».
«11 сентября 2001 года, – вспоминает Митчелл, – я был в трех кварталах от Всемирного торгового центра. Я слышал, как самолеты врезались в здание. Я шел домой из нижнего Манхэттена пешком со своей беременной женой, она была на шестом месяце... Я видел, что было в тот день, но я также обязан сказать, что на этой неделе мы потеряли больше американцев из-за Covid-19, чем от той террористической атаки».
Таким образом, затрудняясь в описании конкретных черт будущей антитеррористической политики администрации Джо Байдена, все эксперты сходятся на том, что необходимо учитывать комплексные угрозы: снаряд не попадает дважды в одну воронку, и новый вызов времени не станет копией предыдущего. Да и террористы в следующий раз попытаются выбрать иной способ атаки, чем это было 11 сентября. Должны быть учтены и внутренние, и внешние угрозы, и каждая из них – на всех уровнях: от конкретных мер безопасности при проходе в аэропорт и от технологии координации различных спецслужб – до политических решений и соответствующей социальной политики.
«Мы переосмысливаем весь подход к борьбе с терроризмом за рубежом и внутри страны, – заключает Стефен Бланк. – Должен быть найден политический ответ, который защищает американские интересы и при этом не чрезмерно затратен».
Источники
править
Любой участник может оформить статью: добавить иллюстрации, викифицировать, заполнить шаблоны и добавить категории.
Любой редактор может снять этот шаблон после оформления и проверки.
Комментарии
Если вы хотите сообщить о проблеме в статье (например, фактическая ошибка и т. д.), пожалуйста, используйте обычную страницу обсуждения.
Комментарии на этой странице могут не соответствовать политике нейтральной точки зрения, однако, пожалуйста, придерживайтесь темы и попытайтесь избежать брани, оскорбительных или подстрекательных комментариев. Попробуйте написать такие комментарии, которые заставят задуматься, будут проницательными или спорными. Цивилизованная дискуссия и вежливый спор делают страницу комментариев дружелюбным местом. Пожалуйста, подумайте об этом.
Несколько советов по оформлению реплик:
- Новые темы начинайте, пожалуйста, снизу.
- Используйте символ звёздочки «*» в начале строки для начала новой темы. Далее пишите свой текст.
- Для ответа в начале строки укажите на одну звёздочку больше, чем в предыдущей реплике.
- Пожалуйста, подписывайте все свои сообщения, используя четыре тильды (~~~~). При предварительном просмотре и сохранении они будут автоматически заменены на ваше имя и дату.
Обращаем ваше внимание, что комментарии не предназначены для размещения ссылок на внешние ресурсы не по теме статьи, которые могут быть удалены или скрыты любым участником. Тем не менее, на странице комментариев вы можете сообщить о статьях в СМИ, которые ссылаются на эту заметку, а также о её обсуждении на сторонних ресурсах.
