Илья Бер: Википедия для вопросов ЧГК — прекрасный источник
9 июля 2019 года
| В этой статье упоминается Фонд Викимедиа, какой-либо из его проектов или люди, имеющие к ним отношение. Викиновости — один из проектов Фонда Викимедиа. |
Сегодня Викиновости в гостях у Ильи Бера, известного журналиста, редактора, в прошлом телеведущего и знатока — игрока и популяризатора интеллектуальных игр, таких как «Что? Где? Когда?». Викиновости представляет Дмитрий Рожков, который учился с Ильёй в одной школе и давно с ним знаком, поэтому беседа проходит на «ты».
Дмитрий Рожков: Здравствуй, Илья.
Илья Бер: Привет.
ДР: Это интервью будет записано в рамках серии интервью, которые мы берём преимущественно у известных википедистов, потому что ты с некоторых пор тоже связан с Википедией (Илья правит под ником Berimorr — ВН), и мы об этом тоже поговорим.
ДР: Но начать хотелось бы с вопроса, который наверняка интересует читателей: продолжение истории с Александром Друзём. Есть ли новости, Илья?
ИБ: Последние новости были в мае, когда состоялось заседание правления международной ассоциации клубов «Что? Где? Когда?», где рассматривалось моё заявление. Мой пост [в социальной сети — ВН] был формальным открытым заявлением в комиссию по этике и в МАК «Что? Где? Когда?». Решение было принято половинчатое: комиссию по этике, которую возглавлял Друзь, распустили, что в целом правильно, и дело не только в Друзе, а в практике работы комиссии и в спорных решениях, которые она принимала. При этом Друзь остался вице-президентом ассоциации — голосов за его снятие не хватило. В телеигре Друзь сейчас не участвует, хотя телекомпания «Игра» мечтает вернуть его в эфир в следующем юбилейном сезоне. Посмотрим, я им очень не рекомендую этого делать. Я предупреждал их и предупреждаю ещё раз: у меня есть ещё неприятная информация, которую я был бы рад не выкладывать в открытый доступ, но в таком случае мне придётся её выложить.
ДР: О, это прямо эксклюзивное заявление получается?
ИБ: Нет, я об этом уже говорил. И в интервью «Медузе», и они это знают. Про прошлые «заслуги» Александра Абрамовича.
ДР: Это, случайно, со «Своей игрой» не связано?
ИБ: Пока без комментариев.
ДР: Хорошо. Во что в итоге всё это вылилось, как ты оцениваешь? И если бы эта история происходила сейчас, как бы ты поступил?
ИБ: Вероятно, поступил бы так же. Из возможных вариантов развития событий реализовался относительно неплохой.
ДР: А что ты вынес из всей этой истории? Она для тебя про отдельного Друзя или про что-то большее?
ИБ: Не могу сказать, что она открыла мне глаза на мир или что-то перевернула, скорее, подтвердила мои представления. Для меня чрезвычайно важно существование в обществе рабочего института репутации. У нас же, чем ближе к власти и деньгам, тем хуже этот институт работает. Мне хотелось бы изменить эту ситуацию. Публичные репутации людей должны соответствовать их реальным деяниям и заслугам.
ДР: Чем ты сейчас занят в сфере интеллектуальных игр?
ИБ: Продолжаю эту деятельность, работы у меня много. Интеллектуальные мероприятия, которые я организую: веду, пишу вопросы, провожу турниры. Этого стало даже больше.
ДР: Чем ещё занимаешься?
ИБ: Самое важно для меня сейчас направление — педагогическое. Связанное с медиаграмотностью, с обучением студентов и школьников. Студентов учу в Российской академии народного хозяйства и государственной службы (РАНХиГС, Президентская академия — ВН), я там уже штатный преподаватель. Преподаю там будущим журналистам уже три года. С сентября начну учить гуманитариев более широкого профиля. А ещё есть отличный проект, который делает Гёте-институт совместно с порталом Colta.ru на грант Евросоюза по обучению медиаграмотности школьников, средних и старших классов, в регионах России. Раз в месяц мы выезжаем большой группой педагогов и тренеров в один из городов, где проводим трёхдневный воркшоп для школьников, и один день параллельно для учителей. Занятия посвящены тому, как жить в новой медийной реальности, как вести себя в Сети, как искать и проверять информацию, как избегать троллинга, кибербуллинга и прочих неприятных вещей. В результате школьники снимают видеоролики по темам наших воркшопов.
ДР: Недавно мне довелось присутствовать на одном из твоих занятий в академии. Это был спецкурс или обязательный предмет?
ИБ: Это экзаменационный предмет, мой авторский курс «Поиск и верификация информации в современной медиасреде». В июне сдавали экзамен, три группы журналистов, 28 человек. В этом году сдали по-разному: немного пятёрок, четвёрки, тройки, а двух девочек пришлось отправить на пересдачу на осень.
ДР: Есть ли возможность ознакомиться с таким курсом, не будучи твоим студентом?
ИБ: В России — нет, на то он и авторский курс. Есть дисциплина «Критическое мышление», где часть материала, особенно теоретическая, похожа на то, что я рассказываю. За рубежом, конечно, есть очень много всего. В некоторых странах медиаграмотность преподаётся со школы, и в институтах есть отдельные специальности, в частности, в Канаде, Австралии, Финляндии, других странах Европы. Плюс ЮНЕСКО уже не один десяток лет занимается проектами по медиаграмотности. У нас это направление только развивается. Были энтузиасты, например, есть профессор Фёдоров в Таганрогском университете, он пионер этого направления у нас, ещё с 90-х годов. Сейчас в обществе явно появился запрос и понимание важности, и многие стали заниматься этой темой. Лидер здесь, наверное, Высшая школа экономики, Центр цифровых культур и медиаграмотности под руководством Анны Качкаевой.
ДР: Какую-то литературу можно почитать на русском?
ИБ: Есть книги Фёдорова, есть журнал «Медиаобразование». Но, на мой взгляд, там в основном теория, а выхода на практику или непосредственных исследований там очень мало. В интернете есть портал «Медианавигатор», где собраны задания от разных педагогов по медиаграмотности. В украинском сегменте много материала, у них это активно развивается, что-то продублировано и на русском. Ещё на портале нашего проекта «The Earth Is Flat — How to Read Media?» (с Гёте-институтом), выложены видео лекций, прочитанных на воркшопах. Но полноценного учебника у нас нет.
ДР: Не думал этим заняться?
ИБ: Неплохо было бы его сделать, но я пока не готов. И не слышал, чтобы кто-то этим занимался. Наш предмет ведь очень текучий. Есть большой риск, что такая книжка, если её напечатать, уже через год безнадёжно устареет. Может быть, это имеет смысл делать тоже в виде портала.
ДР: Из чего состоит твой курс, какие основные блоки?
ИБ: Курс рассчитан на 14 пар. Вначале идёт общетеоретическая часть: зачем нужно быть медиаграмотным, источниковедческая теория, касаюсь философии: что такое позитивизм, структурализм, постмодернизм, что такое истина, относительная и абсолютная, точная и неточная информация, что можно считать фактом, критерий Поппера о фальсифицируемости научных теорий, научная и ненаучная картина мира, агностицизм, атеизм, идеализм… Дальше перехожу к способам проверки информации. Потом о технике поиска в интернете, принципы работы поисковиков, как составлять запросы. Дальше рассказываю об энциклопедиях, их истории. И дальше целое занятие посвящаю Википедии. Как она появилась, в чём её феномен, как она работает, как пользоваться положительными её сторонами и избегать отрицательных. И наконец, выхожу на журналистику: функционирование масс-медиа, как правильно читать новости, какие бывают фейки, как их распознавать. Материал перемежаю конкретными кейсами с «разоблачениями». Есть занятие, посвящённое информационным войнам, как не стать в них «солдатом» или жертвой. И есть практическое занятие, посвящённое проверке информации в вопросах интеллектуальных игр, то, чем я занимаюсь всю жизнь, концентрированная проверка полученных знаний и навыков.
.jpg)
ДР: Слово «постправда» было объявлено «Оксфордским словарём» словом 2016 года. «Фейкньюз», если не ошибаюсь, тоже попало в какие-то рейтинги. На твой взгляд, насколько эти явления реальны и представляют опасность? Можно ли сказать, что твой курс не только просветительский, но и предостерегающий? Может ли человечество погрязнуть в постправде, или раньше сработают какие-то защитные механизмы?
ИБ: Что касается моего курса, конечно, одна из задач — предостеречь от некоторых опасностей, научиться их распознавать в медиапространстве. При этом другая задача моего курса — не скатиться в алармизм. Вообще, очень важная задача для медиапедагогов найти эту грань: показать проблемы и опасности, настроить критическое мышление; с другой стороны, не передвинуть маятник слишком далеко в эту сторону, чтобы человек не сказал: «Все врут, кругом неправда, ни в чём разобраться нельзя». Потому что это не так, а излишние страхи рождают неадекватную реакцию. Жизнь сложная, и её нужно показывать и объяснять во всей её «цветущей сложности». Что касается слова года posttruth, думаю, это была как раз эмоциональная реакция мирового интеллектуального эстеблишмента. По-человечески очень понятная реакция на два мировых события: избрание Трампа и Брексит. Казалось, что вся полнота информации говорит за то, что такого не может произойти, однако оказалось, что около половины общества может проигнорировать доступную, казалось бы, информацию и «повестись» на информацию очевидно некачественную и неправдивую, и сделать на её основе, по мнению этого эстеблишмента, неверный выбор. Мне кажется, это был перебор, я бы не стал выбирать словом года posttruth. Это может иметь свои отрицательные последствия: раз это слово года, то, можно решить, не разобравшись, что мы в эпохе постправды, никакой правды не существует, а значит всё позволено, как говорил Иван Карамазов. Этот подход, во-первых, вредный, а во-вторых, если проанализировать историю человечества, то сейчас самые лучшие времена. Если раньше люди жили внутри бесконечного количества мифов, ложной информации, и у них не было никаких шансов узнать, что она ложная, узнать правду, просто потому что у них не было доступа хоть к каким-нибудь авторитетным источникам информации по большинству вопросов окружающего мира, то сейчас ситуация улучшается с каждым годом: качественной информации во всеобщем доступе становится всё больше. И во многом спасибо Википедии, в частности.
ДР: А откуда тогда эта паника?
ИБ: Паника возникла вследствие того, что люди вдруг осознали, как же много вокруг них ложной информации, воочию пронаблюдали процесс её появления, воспроизводства, распространения. И наглядные последствия. А на самом деле это всё было всегда, просто не осознавался масштаб. С другой стороны, новое качество всё же есть, и не только в плюс, но и в минус. Реальная опасность в скорости распространения ложной информации, которая кардинально возросла. Век назад даже самая «вирусная» информация чисто технически не могла распространиться по стране быстрее, чем, скажем, за две недели. Сейчас же, благодаря соцсетям, любая информация распространяется в течение часов или даже минут. А по всем измерениям ложная информация в среднем распространяется процентов на 20 быстрее правдивой. Просто потому, что ложное часто выламывается из привычной картины мира и, соответственно, привлекает больше внимания. Так что тут есть определённый перелом.
ДР: Что же делать?
ИБ: Сообщать как можно большему числу людей, что ситуация не безнадёжна. Что есть немало ресурсов и людей, целенаправленно пытающихся предоставлять очищенную от «шума», качественную информацию.
ДР: Существуют ли механизмы конструирования вирусного контента? В начале этого года фотография обычного яйца в Инстаграме побила рекорд популярности. Позже выяснилось, что это была просчитанная рекламная кампания. Тот, кто это придумал — гениальный маркетолог, или это уже технология?
ИБ: Тут я уже не на своей территории.
ДР: Да, скорее, уже с другой стороны баррикад.
ИБ: Я так полагаю, что, если бы кто-то умел видеть будущее, он уже стал бы хозяином всей Земли. Но таких людей нет и не было. Конечно, каждое рекламное агентство заявляет: «Мы специалисты по вирусному маркетингу». И все, кто на этом поле трудится, ставят для себя такую задачу. И кто-то выстреливает. Но нельзя забывать, что есть ещё тысяча маркетологов, которые тоже старались выстрелить, и тоже вроде неглупые. И если у кого-то ролик всё же выстрелил, это совершенно не значит, что у него это повторится во второй, третий, пятый или десятый раз. Отличный пример — самый популярный фейк рунета, про доктора Джеймса Роджерса и «Массачусетский эксперимент». Текст, разошедшийся в десятках тысячах перепостов. История о психологе, якобы работавшем в Штатах в 1960-х годах и лечившем неконвенционными методами сложные расстройства личности. Когда всё это вскрылось, его судили и приговорили к смертной казни, в итоге он покончил с собой. Красивая такая история, я её подробно разбираю со школьниками и студентами. Первоисточник — пост одного московского копирайтера, даже не блогера как такового, который опубликовал эту историю, а рядом опубликовал еще 5-6 историй, тоже выдуманных. Вирусный эффект сработал только с одной историей, про доктора Роджерса. То, что «выстрелит» именно эта история, автор не знал и не мог предсказать заранее. Так что, я думаю предсказать это невозможно, и, если предложить этим «гениальным вирусологам» ставить деньги на их проекты, по принципу покера или рулетки, они бы все ушли в глубокий минус.
ДР: Раз мы уже упомянули Википедию, в твоём курсе ей отведено одно занятие?
ИБ: Целиком, да. А так я её ещё периодически упоминаю.
ДР: Но зачёт, как я понял, ты принимаешь в виде вики-статей?
ИБ: Не совсем. Студенты сдают полноценный экзамен, Википедия там тоже фигурирует, но, конечно, далеко не только она. Статьи же они пишут для того, чтобы получить допуск к этому экзамену. В идеале к моменту экзамена статья должна быть перенесена из черновика в основное пространство и быть жизнеспособной. Задача оказалась сложнее, чем я себе представлял.
ДР: А в чём основная сложность?
ИБ: Ну, главная сложность для студента — сесть и что-то сделать (смеётся). Это не связано именно с Википедией, просто тут халтура проступает особенно наглядно. Но даже тем, кто старался, оказалось очень сложно разобраться в иерархии источников. Что авторитетно, что нет, на что можно ссылаться, а на что — нельзя. Несмотря на то, что я говорю об этом в течение курса, практика этого года показала, что далеко не до всех это доходит. Плюс к этому глобальная проблема: даже будущие журналисты зачастую не очень хорошо владеют письменной русской речью. Мне это отчасти понятно — научиться переформулировать чужой текст своими словами гораздо сложнее, чем можно подумать. Сам я этому научился уже прилично после института. То есть, я понимаю, что ставлю перед ними непростую задачу, но всё же реализуемую. И тут я должен тебе высказать гигантскую благодарность, потому что без тебя я бы, конечно, не справился.
ДР: Всегда пожалуйста. Будешь ли ты продолжать этот эксперимент в следующем году?
ИБ: Да, конечно. В целом мне очень понравилось.
ДР: Все ли получили допуск?
ИБ: В итоге все, хотя несколько студентов могли и не получить. Но на первый раз я решил допустить всех, так как понимаю, где и я мог бы точнее формулировать задание или лучше объяснять. Поэтому тут есть, наверное, и моя вина, что не все справились.
.jpg)
ДР: Как бы то ни было, благодаря твоему эксперименту Википедия пополнилась почти тремя десятками статей. И кстати, одна статья, «Торт „Кутузов“», была выбрана для проекта «Знаете ли Вы» и появится на заглавной странице.
ИБ: Очень приятно слышать!
ДР: Правильно я понимаю, что, поскольку ты давно профессионально занимаешься поиском информации, и ещё давнее поиском ответов на вопросы, то на Википедию ты обратил внимание почти с момента её появления?
ИБ: Да, я следил за Википедией почти с самого начала. В орбиту «тусовки» знатоков она попала практически сразу. Много лет мы, как и другие пользователи сети, не очень понимали, как ей пользоваться. Когда в вопросах появились первые ссылки на Википедию, были бунты, «что вы ссылаетесь на всякий мусор». Ведь каждый может туда войти и любую ерунду написать — аргумент, знакомый любому википедисту. Но довольно быстро несколько человек из знатоцкой «тусовки» увлеклись Википедией и стали опытными википедистами.
ДР: А кого ты знаешь?
ИБ: Михаил Юцис, израильский программист, известный в сети человек, победитель одного из кубков Яндекса по поиску. Потом Максим Сидоров из Тольятти, сейчас он в Берлине. И Андрей Волыхов, один из самых активных, создавал статьи по спортивному ЧГК. Ты его, наверное, должен знать.
ДР: Да, Андрея знаю. И еще Леонид Папков из Канады.
ИБ: О, я не знал, что он тоже! Помню его, да. Ну, и уже много лет в любом пакете ЧГК встречается много, а часто и большинство, вопросов, появившихся благодаря Википедии. Мне кажется, что так и должно быть, и в этом разница между учебной или научной работой и вопросом ЧГК. Студентов я учу, что в научной или учебной работе ссылаться на Википедию нельзя. Я всегда говорю, что ссылаться надо не на статью в Википедии, а на источники, которые в ней проставлены.
ДР: Да, это верно.
ИБ: Но для вопросов ЧГК — это прекрасный источник. Хотя бывают случаи, их немного, когда автор вопроса корректно ссылается на Википедию, но потом выясняется, что в самой Википедии ошибка. Дальше по апелляции, вопрос могут снять или не снять, и в итоге это приводит к правке в Википедии, что тоже хорошо.
ДР: Да, здорово! Получается, что не только Википедия приносит пользу знатокам, но и знатоки — Википедии! Скажи теперь, слышал ли ты свежую историю про «12 пользователей»?
ИБ: О да.
ДР: Можешь прокомментировать?
ИБ: Я восхищён (смеётся) администраторами и редакторами Википедии, они молодцы. Есть люди, которые считают, что вычислять жуликов должны органы, а остальные этим не должны заниматься. Это говорит об их глупости, либо низком моральном облике. Но я-то считаю ровно наоборот, и, пожалуйста, случай Друзя в эту же копилку. Бороться с жуликами правильно, и совершенно необязательно для этого носить погоны. Благо, информационное общество и развитие медиа позволяют это делать.
ДР: Возможно, эта история будет иметь продолжение, потому что пока была проведена только техническая проверка и самый начальный содержательный анализ. Основной анализ, вероятно, впереди.
ДР: Кстати, о борьбе с жуликами, в том числе провластными, как поживает твоя политическая деятельность?
ИБ: Честно говоря, она в полусонном состоянии. Меня предупреждали, и я понимал мозгами, что моё муниципальное депутатство в ситуации меньшинства и текущего положения муниципальных депутатов в Москве, для жителей будет почти бессмысленно. Но одно дело понимать мозгами, и другое — оказаться в этой ситуации изнутри. Какие-то вещи, совсем мелкие, удаётся делать, но в основном — нет. И запросов на это особо нет.
ДР: Может быть, если бы был запрос, и расклад был бы другим?
ИБ: Возможно, но по факту так. А еще я член политсовета «Партии перемен», но под этим названием Минюст её пока не регистрирует. Футболит документы под разными надуманными формальными поводами. Так что пока она зарегистрирована как «Гражданская инициатива». С председателем Нечаевым, хотя избранный на съезде и подтверждённый председатель — Гудков. Периодически, хотя и довольно редко, проходят у нас заседания, что-то в онлайн-режиме решаем. Пока ничего судьбоносного. Сейчас важная история — выборы в Мосгордуму в сентябре. Я не выдвигался и не собирался.
ДР: А почему?
ИБ: Много причин. В первую очередь, не хотел, а вот почему не хотел, причин много, и мне бы не хотелось сейчас углубляться в политику. Но я всё отслеживаю и стараюсь по мере сил помогать информационно, независимым кандидатам. Главное произойдёт через 9 дней. Зарегистрируют людей, совершивших невозможное, и честно собравших по 5-6 тысяч подписей, или нет. И будут они в бюллетенях, или не будут. Если почему-то будут, по закону, а у нас это «почему-то», то эти выборы имеют смысл, будет интересно.
ДР: Наш округ 16-й на востоке Москвы, в списках независимых кандидатов я не увидел.
ИБ: В 16-м округе я буду поддерживать Михаила Тимонова. Он выдвигается от «Справедливой России», поэтому ему не надо было собирать подписи. В реальности он человек либеральных, демократических взглядов, близких моим. Он нам помогал, когда мы выдвигались в муниципальные депутаты. От него пользы больше, чем от меня (смеётся), жителям нашего района.
ДР: Поработав на муниципальном уровне, ты пришёл к выводу о бессмысленности самого этого уровня, или если бы адекватных людей в вашем совете было больше, что-то могло получиться?
ИБ: Очень мало реальных полномочий. И очень маленький бюджет. Одно тянет за собой другое. Нет бюджета — нет полномочий. Нет полномочий — нет бюджета. Тут как раз всё логично. Бюджета хватает только на деятельность административного аппарата из нескольких человек, и самого совета депутатов, чтобы он собирался. И больше почти ни на что не остается. А когда большинство в совете ставленники «Единой России», то вообще ничего нельзя сделать.
ДР: Сейчас ведь в Мосгордуму от «Единой России» не идут, все «самовыдвиженцы». Означает ли это, на твой взгляд, что время «Единой России» проходит?
ИБ: Не сказал бы так. «Единая Россия» это же не партия. Нет такой партии, есть партия власти, партия хозяев страны. Ты можешь руководствоваться прекрасными человеколюбивыми мотивами, пытаться делать добро своему району, или какой-то категории жителей, чьи права ты отстаиваешь. Но ты либо встраиваешься в систему и играешь по её правилам, питая иллюзии, что ты её поменяешь изнутри… Большинство таких людей система выбрасывает или переваривает, то есть они встраиваются. Пока других вариантов я не видел. Либо ты не играешь по этим правилам, не кооптируешься в систему, и тогда у тебя нет никаких рычагов и возможностей.
ДР: Какие, на твой взгляд, сейчас основные проблемы в районе [Преображенское — ВН]? Черкизовский парк?
ИБ: Да, шумная и грустная история с Черкизовским парком. 54-я больница. Застройка Микмы ещё. Формально это Богородское, но это на границе ровно. Самая главная проблема — это точечная или даже квартальная застройка, которая уплотняет Москву, и будет создавать всё больше транспортных и других инфраструктурных проблем. По ощущению большинства жителей, Москва перенаселена и переуплотнена. А по мнению некоторых «урбанистов», в Москве так мало жителей, что надо срочно ещё достраивать. Я не специалист в урбанистике и не собираюсь это на себя брать, я могу ориентироваться только на ощущения собственные и людей, которые меня окружают. При этом информационный пузырь у меня довольно широкий и специально выстроенный так, чтобы слышать очень разные голоса. И мне кажется, что такого мнения обычные москвичи практически не придерживаются.
ДР: Вокруг истории с парком очень много информации, начиная с освоения 750 миллионов и заканчивая флешмобом по спасению утят на пруду. Ты мог бы выделить главное?
ИБ: История очень простая, ровно такая же, как с остальными парками и прудами в Москве. Есть очень понятный механизм. Наверху принимается решение о выделении денег и о том, кто эти деньги будет осваивать. Слово «пилить» я не люблю, оно бездоказательно. Есть бюджет, он большой. Очевидно, идёт борьба за то, кто будет им распоряжаться. Распоряжаются им компании, все аффилированные, все неслучайные. Никаких случайных тендеров на таком уровне денег в Москве не существует.
ДР: А такой размер бюджета, он тоже неслучаен, или можно было обойтись меньшим?
ИБ: Как я понимаю, у них есть какие-то нормативы. Они не варьируются в зависимости от района. То есть входящие: метраж и так далее. И поэтому плюс-минус одинаковые деньги выделяют по Москве.
ДР: То есть, это не какая-то супер-авантюра на Черкизовском пруду?
ИБ: Нет! Ничем с точки зрения Москвы вообще, и бюджета, и благоустройства Черкизовский парк не отличается от десятков других объектов по городу. Всё более или менее одинаковое, и понятно, как делается. Приняли наверху решение, сказали «делайте». Должно быть готово тогда-то, потому что деньги надо освоить тогда-то. А дальше исполнители хватаются за голову, потому что по закону выполнить распоряжение начальства невозможно. И начинаются всякие ухищрения. Это же не Собянин приказывает фальсифицировать публичные слушания, или начинать работы до получения согласований, или распиливать бюджет, нет. Таких приказов никто не отдаёт. Просто начальству нужно, чтобы было сделано. Что произошло с Черкизовским парком? Им сказано, сделать до осени. А они не смогут сделать до осени, если не начнут прямо сейчас в апреле спускать пруд, допустим. А документов у них нет, согласования нет, потому что бюрократия долгая и потому что по закону эти согласования получить вообще нельзя. Они тогда плюют на это, потому что знают, что у них есть «крыша» сверху. Ну, получат они штраф, 10 тысяч рублей, или 300 тысяч рублей. На фоне бюджета это копейки. Они берут и делают.
ДР: Ты следишь за этой ситуацией?
ИБ: Слежу, но почти не участвую. У нас есть актив, депутат Юра Волнов гораздо больше этим занимается. Понимаю, что ко мне тут могут быть претензии, но я сразу понимал, что это практически бесполезно. К сожалению, так оно и есть. И очень трудно себя заставить тратить время на то, во что не веришь.
ДР: И ничего нельзя сделать?
ИБ: Можно делать то, что делает наш актив, и они молодцы. Ходить по парку с инспекциями, смотреть, чтобы не вырубали лишнего, не повреждали корневую систему. Чтобы это благоустройство не было совсем уж варварским. Хотя оно в любом случае варварское. Опять же не потому, что кто-то вредный хочет как можно больше деревьев спилить. А потому что задача строителей — сделать всё побыстрее и с наименьшими издержками и потерями.
ДР: И позвать Собянина на День города. Грустно всё это. А тебе спасибо за уделённое время, и успехов во всех делах.
ИБ: И тебе спасибо.
Источники
править
Комментарии
Если вы хотите сообщить о проблеме в статье (например, фактическая ошибка и т. д.), пожалуйста, используйте обычную страницу обсуждения.
Комментарии на этой странице могут не соответствовать политике нейтральной точки зрения, однако, пожалуйста, придерживайтесь темы и попытайтесь избежать брани, оскорбительных или подстрекательных комментариев. Попробуйте написать такие комментарии, которые заставят задуматься, будут проницательными или спорными. Цивилизованная дискуссия и вежливый спор делают страницу комментариев дружелюбным местом. Пожалуйста, подумайте об этом.
Несколько советов по оформлению реплик:
- Новые темы начинайте, пожалуйста, снизу.
- Используйте символ звёздочки «*» в начале строки для начала новой темы. Далее пишите свой текст.
- Для ответа в начале строки укажите на одну звёздочку больше, чем в предыдущей реплике.
- Пожалуйста, подписывайте все свои сообщения, используя четыре тильды (~~~~). При предварительном просмотре и сохранении они будут автоматически заменены на ваше имя и дату.
Обращаем ваше внимание, что комментарии не предназначены для размещения ссылок на внешние ресурсы не по теме статьи, которые могут быть удалены или скрыты любым участником. Тем не менее, на странице комментариев вы можете сообщить о статьях в СМИ, которые ссылаются на эту заметку, а также о её обсуждении на сторонних ресурсах.
- Спасибо за публикацию! Очень интересно было узнать о роли Википедии в ЧГК и отрадно о том, что там про Википедию «всё понимают™». Для работы со студентами могу посоветовать ссылку: wmru:Образовательная программа Викимедиа. Ждём новостей про Друзя! --ssr (обсуждение) 10:37, 10 июля 2019 (UTC)
- «Хотя бывают случаи, их немного, когда автор вопроса корректно ссылается на Википедию, но потом выясняется, что в самой Википедии ошибка. Дальше по апелляции, вопрос могут снять или не снять, и в итоге это приводит к правке в Википедии, что тоже хорошо» — хех, Илья знает, о чём говорит: три года назад он меня (не как личность, а как юзернейма из Википедии) заподозрил в чём-то нехорошем, когда я до рассмотрения апелляций по игре отредактировал неудачное место в статье, на котором основывался отыгранный мной вопрос. Ничего, я объяснил, что действовал как википедист, а не как ЧГКшник, разобрались, инцидент исчерпан. (Но не забыт, поскольку уж очень занятное для меня получилось перекрытие двух миров.) Илья молодец во многих отношениях. Интересно, что у него ещё есть на Друзя. --colt_browning (обсуждение) 08:41, 6 августа 2020 (UTC)
- У него не знаю, а в свежих новостях пишут так. А ещё я в связи с этим не могу отделаться от образа заслуженного ЧГКшника Барщевского, который впоследствии показал себя как человек, готовый идти на всё ради мигалки. --ssr (обсуждение) 08:50, 6 августа 2020 (UTC)
