От гляциологии — к энтомологии. Дальневосточный учёный-географ С. М. Говорушко
8 марта 2019 года
Главный научный сотрудник Тихоокеанского института географии Дальневосточного отделения РАН, доктор географических наук, профессор Дальневосточного федерального университета Сергей Говорушко ответил на несколько вопросов специально для Викиновостей. Вопросы задавал Мит Сколов, выделения курсивом в собственных ответах принадлежат С. М. Говорушко.
Русские Викиновости напоминают, что согласно МГЭИК (2013): «Наука констатирует в настоящее время с 95-процентной достоверностью, что деятельность человека является доминирующей причиной потепления, наблюдаемого с середины ХХ века».
М. Сколов: Сергей Михайлович, вашу научную деятельность, кажется, более всего можно охарактеризовать как экологоориентированную. Поэтому прежде всего хочется попросить вас прокомментировать последний, октября прошлого года, отчёт МГЭИК «Global Warming of 1.5 ºC», показывающий, насколько угрожающе нынешнее глобальное экологическое положение. Насколько реалистичным представляется вам худший сценарий развития ситуации?
C. М. Говорушко: О глобальном потеплении сейчас пишут часто и много. Однако при этом часто забывают, что в истории Земли были периоды, когда климатические колебания были гораздо более выраженными. Например, согласно палеонтологическим данным были такие тёплые периоды, когда в современной Арктике среднегодовая температура повышалась до 7—13 °С, а температура января была 4—6 °С градусов, то есть климат в арктических широтах соответствовал климату современного Крыма. В свою очередь, тёплые эпохи сменялись похолоданиями, когда льды достигали современных тропических широт.
В истории человечества тоже имеются многочисленные примеры климатических изменений. Например, достаточно вспомнить Эрика Рыжего, основавшего в 985 г. колонию в Гренландии. Однако затем произошло похолодание и Гренландия практически полностью покрылась льдами. Строго говоря, по поводу похолодания в Гренландии вообще и Эрика Рыжего, в частности, есть масса альтернативных версий, но о них не будем.
В 15—17 веках в Европе был самый холодный период. Известно множество живописных полотен, на которых изображено массовое катание на коньках по каналам Голландии, которые давно уже не замерзают. Есть также масса картин и фотографий, показывающих большие различия в положении нижнего края разных ледников. Хорошо известно, что различные периоды похолоданий и потеплений наблюдались и в 19 и в 20 веках. Все в природе циклично: изменения климата, водности (например, колебания уровня Каспийского или Аральского моря), вспышки размножения видов (например, саранчи или леммингов) и т. д.
Гипотез, объясняющих нынешнее потепление — множество (не меньше десятка). И гипотеза, связывающая глобальное потепление с человеческой деятельностью, лишь одна из них, хотя и самая популярная. А популярная она потому, что люди переоценивают свою значимость. Допустим, если сравнивать вклад в загрязнение атмосферы природных и антропогенных источников, то человеческая деятельность даёт лишь 10 %. Остальные 90 % приходятся на природные процессы (вулканические извержения, пыльные бури, грозы и т. д.).
Вспомним проблему Аральского моря. Его уровень после 1960-х годов стал резко понижаться. Это связали с забором воды из Амурдарьи и Сырдарьи на нужды орошения. Однако для Аральского моря резкие колебания уровня были характерны всегда. Были времена, когда оно полностью высыхало. Во время последнего понижения уровня на дне Аральского моря были обнаружены несколько городищ, относящихся к XIII—XV вв., глубина Арала на месте городищ в середине ХХ в. составляла около 20 м.
Или возьмём колебания уровня Каспийского моря. Понижение уровня, происходившее в XX в., также объясняли изъятием стока рек, впадающих в Каспий. Это тоже выглядело логично, для решения проблемы разрабатывался проект переброски части стока рек севера Европейской части России в Каспийское море. Для снижения объёма испарения с акватории был перегорожен залив Кара-Богаз-Гол, в котором ежегодно испарялось около 6 км3 воды.
Однако вспомним стихотворение Пушкина «Песнь о вещем Олеге» или песню Высоцкого с таким же названием. В стихотворении есть строчки:
 |
Как ныне сбирается вещий Олег |  |
Кто такие хазары? С III в. по XIV в. н. э. на побережье Каспийского моря существовало государство Хазарский каганат. Его столицей был г. Итиль (посередине между нынешними Астраханью и Волгоградом). Уровень Каспия с VIII по XIV вв. поднялся на 8 м. Вследствие этого территория, где жили хазары, была затоплена и страна была уничтожена после более чем тысячелетнего существования.
Примеров цикличности природных процессов огромное множество. Применительно к тем же бессточным озёрам это оз. Чаны (Новосибирская область), Большое Солёное озеро и Девилс-Лейк (англ. en:Devil's Lake) в США, Иссык-Куль (Киргизия), Мёртвое море (Израиль/Иордания), оз. Рудольф (Кения/Эфиопия). Большинство циклов невозможно проследить в течение одного или нескольких поколений. Однако каждый при желании сможет вспомнить какие-то непродолжительные повторяющиеся природные циклы, например, урожайность кедровых орехов или желудей.
Действительно, 8 октября 2018 г. был опубликован отчёт МГЭИК «Special Report on Global Warming of 1.5 ºC». Опровергать какие-то его положения бессмысленно, там все тщательно подсчитано. Есть сценарии на разные даты: 2050, 2100 гг. Основной вопрос в том, насколько продолжительным будет этот тренд. Этого никто не знает и знать не может. Что-либо изменить здесь человек не в силах, речь может только идти о том, как лучше подготовиться к последствиям. Это не значит, что не надо бороться с выбросами парниковых газов, однако эмиссия CO2, метана, закиси азота в результате техногенной деятельности лишь незначительно ускоряет глобальное потепление.
По жизни любой человек использует метод экстраполяции, то есть берет какие-то промежуточные значения и продлевает их на более длительный период. Я помню как в 1990-х — начале 2000-х годов в прессе была масса глупых статей о будущей численности населения России. В основе расчётов было использование краткосрочного тренда (допустим, за 5 лет) и экстраполяция данных на долгосрочный период (скажем, на 50 лет). И люди, что называется «на полном серьёзе» делали вывод, что к 2050 г. население России составит 40, 50 млн человек.
Однако в данном случае проблема серьёзнее, в отличие от социальных, природные циклы могут быть очень продолжительными и даже 2100 год, в принципе, может оказаться лишь какой-то начальной точкой этого тренда. Однако человечество узнает, так ли это, потом, в настоящее время никто не может дать ясного ответа.
Сейчас современное устойчивое повышение среднегодовой температуры отрицать невозможно. В связи с этим возникает вопрос об его последствиях для России. Эти последствия можно подразделить на негативные и позитивные. Среди негативных последствий выделяются следующие категории: 1) разрушение сооружений вследствие интенсификации криогенных процессов (таяние льдов — ВН); 2) усиление засух, прежде всего, в степной и лесостепной зонах России; 3) увеличение количества лесных пожаров; 4) интенсификация заболачивания (прежде всего, в Западной Сибири); 5) распространение некоторых инфекционных заболеваний; 6) затопление прибрежных территорий вследствие повышения уровня моря; 7) рост геополитической напряжённости, обусловленный повышенной миграцией на территорию России из сопредельных стран.
Позитивные последствия: 1) облегчение режима судоходства в арктических морях вследствие улучшения ледовой обстановки; 2) снижение расходов на отопление; 3) повышение урожайности сельскохозяйственных культур в ряде регионов; 4) рост эффективности животноводства в некоторых районах.
Надо отметить, что вклад России в глобальное потепление очень значителен, но связан он отнюдь не с антропогенными выбросами в атмосферу. Повышение среднегодовых температур уже привело к увеличению глубины сезонного протаивания и деградации толщи многолетнемерзлых пород в арктических и субарктических районах России. В свою очередь, это вызывает усиленное выделение в атмосферу метана. Ранее законсервированное в мерзлоте органическое вещество начинает разлагаться бактериями и грибами, что также приводит к выделению дополнительного количества СО2.
Наиболее серьёзным последствием глобального потепления для России представляется активизация криогенных процессов, то есть процессов, связанных с промерзанием и протаиванием горных пород. Криолитозона занимает 61,5 % территории страны и деградация многолетнемерзлых пород в ряде районов может иметь серьёзный характер. Наибольшая опасность может быть связана со следующими криогенными процессами: 1) термокарст; 2) термоабразия; 3) термоэрозия; 4) медленная солифлюкция; 5) быстрая солифлюкция (сплывы). Эти процессы способны вызвать деформации (вплоть до разрушения) инженерных сооружений: а) трубопроводы (газо-, нефте-); б) автомобильные и железные дороги; в) инфраструктура поселений (водопроводы, кабели связи, ЛЭП); г) жилые и производственные здания; д) разработка месторождений полезных ископаемых.
Основная роль будет принадлежать термокарсту. Оттаивание льдонасыщенных грунтов в основаниях насыпей будет приводить к просадкам полотна железных и автомобильных дорог, разрушениям железнодорожных путей, деформациям твёрдого покрытия автомобильных дорог и аэродромов. Термокарст в основании фундаментов зданий приведёт к потере несущей способности грунтов и вызовет их деформации.
Протяжённость береговой линии российского сегмента Арктики составляет 39 440 км, при этом на берега термоабразионного типа приходится около 40 % длины материковой береговой линии. Усиление термоабразии (морской и озёрной) вызовет угрозу береговым сооружениям (маяки, навигационные знаки, полярные станции), приведёт к изменению глубин, что создаст проблемы для судоходства в прибрежных районах, осложнит выход на сушу подводных трубопроводов, интенсифицирует процесс заиления водохранилищ, приведя к сокращению их полезного объёма. Термоабразия внесёт существенный вклад в дальнейшее потепление, поскольку при разрушении берегов будет высвобождаться огромное количество углерода, метана и других газов, законсервированных в мерзлоте.
С точки зрения интенсификации термоэрозии, видимо, значимость овражной термоэрозии будет выше, чем русловой. Усилится её влияние на линейные сооружения (линии электропередачи и связи, трубопроводы и т. д.), что приведёт к затруднению выбора их трасс, подмыву опор и столбов, вскрытию подземных коммуникаций. Влияние на автомобильные дороги выразится в необходимости строительства объездов вокруг оврагов, что увеличит их протяжённость, и возведения искусственных сооружений, что также отразится на их стоимости.
Активизация медленной солифлюкции и солифлюкционных сплывов будет иметь следующие последствия: 1) осложнение эксплуатации горнодобывающих предприятий: а) осложнение эксплуатации вследствие оплывания бортов карьеров; б) разубоживание (снижение концентрации полезного компонента) складированных горных пород, подлежащих дальнейшей переработке; 2) деформация выемок и насыпей автомобильных и железных дорог; 3) осложнение эксплуатации наземных магистральных трубопроводов; 4) проблемы при промышленном и гражданском строительстве, обусловленные оплыванием бортов строительных котлованов.
В результате таяния ледников объём воды в Мировом океане возрастёт. Свой вклад также внесёт повышение температуры воды, поскольку оно приведёт к увеличению её объёма. Таким образом, потепление вызовет подъем уровня океана и затопление низменных участков побережья. Однако для России это не будет иметь серьёзных последствий. В первую очередь оно коснётся густонаселённых районов Китая, Бангладеш, Индонезии.
Повышение глобальной температуры также приведёт к изменениям в количестве и распределении атмосферных осадков. В результате повысится повторяемость таких природных катастроф как наводнения, засухи, ураганы и т. д. Например, в России с 1990 по 2010 год количество наводнений, селей и ураганов возросло почти в четыре раза и продолжает увеличиваться примерно на 6—7 % в год. С подобными проблемами сталкиваются и многие страны Азиатско-Тихоокеанского региона.
Таким образом, нам остаётся осознать проблему и предпринимать какие-то защитные действия, которые позволят снизить ущерб и приспособиться к жизни в новых условиях. Разумеется, меры по снижению выбросов в атмосферу парниковых газов тоже нужны, это в большей степени снизит загрязнение в местах с большой плотностью населения, но кардинальным образом на ход климатических изменений не повлияет.
М. Сколов: Представляемый вами регион — Дальний Восток — это более трети территории России. Каково его текущее экологическое состояние и перспективы?
C. М. Говорушко: Да, сейчас площадь ДФО (с учётом Читинской области и Бурятии) составляет 6,9429 млн км², это соответствует около 41 % территории РФ. При этом в нём проживает всего 5,6 % населения страны или чуть более 8,2 млн человек. Низкая плотность населения во многом является причиной относительного экологического благополучия региона. Сейчас средняя плотность населения составляет 1,2 человека на квадратный километр. Для сравнения плотность населения в Центральной России — 46 человек на км².
Однако в местах концентрации населения ситуация далека от благополучия. Спад экономики 90-х годов положительно сказался на состоянии окружающей среды. Скажем, прекращение или сильное снижение объёмов производства многих промышленных предприятий Дальнего Востока благоприятно отразилось на чистоте атмосферного воздуха и уровне загрязнения водных объектов. Например, во Владивостоке это выразилось в улучшении состояния прибрежной акватории.
В 2015 г. у меня была большая поездка по Якутии и Магаданской области по тем местам, где я работал в 1975—1985 гг. Я проплыл на барже и моторной лодке по Колыме более 2 тыс. км, проехал на различных видах автомобильного транспорта около 1,5 тыс. км. Естественно, что в ходе поездки я посещал многие предприятия и населённые пункты, где многократно бывал 30-40 лет назад. Некоторые из них исчезли, население остальных кардинально сократилось. Например, в Сеймчане — с 9,9 до 2,4 тыс., в Зырянке — с 6,7 до 2,9, в Черском — с 11,2 до 2,6, в Синегорье — с 11,6 до 2,5 тыс. жителей (данные на 1991 и 2015 годы). Многие прииски прекратили своё существование, но не по причине выработки запасов, а вследствие того, что из-за изменения цен на добываемые металлы добыча стала нерентабельной.
А отсутствие добычи неизбежно приводит к улучшению состояния окружающей среды, прежде всего снижению загрязнения водотоков, где она производилась. Многократно сокращается мутность воды, которая при разработке россыпных месторождений в сотни раз превышает естественную мутность, что благоприятно отражается на гидробионтах. Русла водотоков не перегораживаются отвалами и плотинами, что не приводит к изменению естественного гидрологического режима.
Другой пример — ситуация с рисосеянием. В 1984 г. в Приморском крае его посевы занимали 49,4 тыс. га, в середине 1990 г. посевные площади снизились до 10,4 тыс. га. Это благоприятно отразилось на экологическом состоянии озера Ханка. Однако потом начался подъём отрасли (в 2015 г. площадь посева возросла до 20,8 тыс. га) и ситуация опять ухудшилась. К тому же свою роль здесь сыграл неведомый в советские времена фактор — рис в Приморье на арендованных полях выращивают китайцы, применяющие в избыточных количествах удобрения, пестициды и гербициды. Через водоотводные каналы вода с огромным содержанием этих веществ поступает в озеро.
Ещё одна проблема рисосеяния — применение при производстве посадочных работ так называемой «мокрой планировки». Это горизонтальное выравнивание поверхностного слоя почвы по залитым водой чекам. После проведения этих работ взмученная вода, в нарушение технологии, не отстаивается, а тут же принудительно, в целях ускорения процесса, сбрасывается в сообщающиеся с озером Ханка водоотводные каналы. При этом с рисовых чеков вместе с водой происходит вынос большого количества плодородного слоя почвы. На некоторых участках с одного гектара смыто более 10 т гумуса. То есть, происходит резкое снижения плодородия почв и рост загрязнения водоёма.
Понятно, что улучшение экологического состояния за счёт снижения объёмов производства это не самый оптимальный способ достижения результата. Когда же мы предпринимаем действия действительно природоохранного характера, они часто идут вкривь и вкось. Например, в рамках «Года экологии» ДВФУ с рядом субподрядных организаций провели в 2017 г. детальное изучение состояния бухты Золотой рог и разработали программу по её очистке. Однако программа до сих пор не принята, соответственно запланированные работы по очистке отложены.
Или существующая в стране проблема с мусором. Ведь здесь наша страна находится просто в ужасающем положении. Скажем, есть состав коммунальных отходов (раньше они назывались бытовыми, сейчас их стали именовать коммунальными). И по составу этих отходов можно судить об уровне благосостояния граждан, то есть, если перефразировать [известную] пословицу — «Скажи мне, что ты выбрасываешь, и я скажу кто ты». В общем, в богатых странах в отходах больше таких материалов, как бумага, пластик, металл, стекло, резина и меньше органики (то есть, в первую очередь, пищевых отходов).
Так вот, если сравнивать Россию с другими странами по составу твёрдых коммунальных отходов, то мы очень богатая страна. Страны делятся так: очень богатые (англ. high income countries) — среднедушевой доход выше 40 136 долларов, а умеренно богатые страны (англ. upper-middle income сountries) — 8192 долларов. В России по состоянию на 2017 г. среднедушевой доход составлял 9230 долларов, то есть мы были близко к нижней границе умеренно богатых стран. По большинству компонентов (кроме пластика) твёрдые коммунальные отходы России в среднем соответствуют очень богатым странам (по бумаге, картону, металлам и стеклу чуть выше, а по резине, коже и древесине чуть ниже).
Однако если мы будем сравнивать страны по способу утилизации своих отходов, то картина кардинальным образом изменится. Сейчас у нас 94 % коммунальных отходов просто вывозится и где-то сваливается. В стране насчитывается 60 тыс. стихийных свалок (инженерно-геологических изыскания не проводились, отходы размещены насыпью без уплотнения и изоляции, то есть это участок земли, куда просто свозятся и вываливаются все отходы.), 15 тыс. санкционированных свалок (введены в эксплуатацию с соблюдением нормативов размещения объекта по геолого-гидрологическим и санитарным критериям, отходы послойно уплотняются, в конце эксплуатации отходы засыпаются, на въезде есть яма, в которой моют колёса, и земляной вал вокруг), около 1100 полигонов (твёрдое основание с водонепроницаемой подложкой и сбором фильтрата, валы и очистные сооружения).
Сейчас суммарная площадь наших свалок и полигонов примерно соответствует территории Швейцарии или Нидерландов. И если мы будем сравнивать Россию по способу обращения с отходами, то мы окажемся типичным представителем беднейших стран мира (англ. low income countries), где среднедушевой доход составляет 744 доллара в год. В этих странах в среднем 93 % отходов попадают на свалки (а в очень богатых — только 2 %). Мы сейчас даже точно не знаем, сколько у нас коммунальных (то есть бытовых по старой терминологии) отходов там лежит. Есть цифры и 55, и 60, и 70 млн тонн.
Я думаю, что это многие сами понимают. Стоит выехать куда-то в лес и обязательно увидишь вдоль дорог груды мусора. Если будешь рыбачить с лодки, скажем на Шаморе, то периодически вместо рыбы будешь вытаскивать полиэтиленовые пакеты. Когда-то они были оставлены отдыхающими, сдуты в море и сейчас покрывают дно.
Имеются оценки, что в России ежегодно безвозвратно теряется 9 млн т макулатуры, 1,5 млн т чёрных и цветных металлов, 2 млн т полимерных материалов, 20 млн т пищевых отходов, 0,5 млн т стекла. То есть это то, что выброшено и, по сути, пропало, хотя и могло бы быть повторно использовано. Люди старшего возраста помнят сбор макулатуры и металлолома, сдачу стеклотары и т. д. Мы же старую систему разрушили, но ничего нового не создали.
Сейчас вроде бы за мусорную проблему взялись. Объявлен национальный проект «Экология», предполагающий, что к 2024 г. на переработку должно направляться 60 % твёрдых коммунальных отходов. К 2022 г. должно быть введено в промышленную эксплуатацию 21,7 млн т мощностей по обработке таких отходов, а спустя ещё два года — 37,1 млн т. Планы это хорошо, они должны быть, но я затрудняюсь вспомнить случаи успешного выполнения наших планов. Разве что пятилетки в 1930-е годы. Мусорная реформа, только начавшись, уже пробуксовывает. До сих пор ещё не определены все региональные операторы отходов, хотя ещё до 1 мая 2018 г. с ними должны были быть заключены соглашения. В 10 регионах выбранных уже операторов уже забраковали.
Или возьмём «Дальневосточный гектар». Люди берут участки выборочно, вокруг каждого из них неизбежно появляется зона нарушений, отнюдь не способствующая экологическому благополучию. К тому же это нерационально с точки зрения будущей застройки. Если появится потребность в большой строительной площадке, то велика вероятность, что в неё попадут отдельные участки, уже выделенные в пользование в рамках программы. Это создаст дополнительные проблемы. Например, в Надеждинской ТОР (территории опережающего развития) пришлось отдельные участки выкупать у индивидуальных пользователей.
В общем, проблемы, связанные с состоянием окружающей среды, на Дальнем Востоке есть. Пока их острота значима лишь в отдельных районах с повышенной концентрацией населения и экономической деятельности, но это не то, чем можно гордиться.
М. Сколов: Лично я с большим интересом ознакомился с вашей вышедшей в прошлом году в CRC Press монографией «Human-Insect Interactions» (ISBN 9781498719490). Чем обусловлен ваш, казалось бы, неожиданный, но столь основательный интерес в энтомологии?
C. М. Говорушко: Эта книга, можно сказать, была написана случайно. В апреле 2014 г. я получил письмо из издательства CRC Press (подразделение группы Taylor & Francis), с предложением подготовить для них такую книгу. Я ответил им, что могу написать такую книгу, но сейчас у меня контракт с издательством Шпрингер на подготовку книги «Human Impact on the Environment. An Illustrated World Atlas». (Влияние человека на окружающую среду: Иллюстрированный атлас мира), поэтому ближайший год я буду занят. Но они сказали, что подождут, когда я освобожусь. Позднее я спросил, почему они предложили написать книгу мне, учитывая, что я не энтомолог. Однако они ответили, что им меня кто-то рекомендовал (англ. «I cannot remember now but perhaps I received your reference from someone in the academic community»).
Надо отметить, что престижные издательства (я делю все издательства на престижные, приличные и «отстойные») крайне редко предлагают авторам опубликовать у них что-то конкретное. Авторы сами стремятся туда попасть, посылают заявки, причём эти заявки обычно строго формализованы, после отправки заявки наступает некий «инкубационный» период, в течение которого она рецензируется. Обычно требуется послать образец главы для просмотра. И я в предыдущих зарубежных книгах проходил этот путь. Поэтому то, что мне целенаправленно предложили подготовить определённую книгу, было для меня лестным (как и большинство научных сотрудников я тщеславен).
Нельзя сказать, что я к этой теме раньше не обращался. Моя специализация: взаимодействие человека с окружающей средой, то есть, с одной стороны, я изучаю, как различные природные процессы (геологические, геоморфологические, метеорологические, гидрологические, биологические, биогеохимические, космические) влияют на человеческую деятельность. А с другой стороны, как различные виды человеческой деятельности влияют на окружающую среду. В общей сложности я рассматриваю 53 таких вида, относящихся к энергетике, промышленности, добыче полезных ископаемых, сельскому и лесному хозяйству, транспорту и т. д.
Надо сказать, что сейчас в науке преобладает вертикальная структура познания (когда процесс идёт в глубину), то есть поле исследования сужается, а глубина исследования увеличивается. Этот процесс обусловил возникновение шутки, что современный учёный стремится знать все ни о чем. Я отношусь к другой категории, гораздо более редкой. Можно сказать, что у меня структура познания горизонтальная, то есть я рассматриваю предмет максимально широко, но глубина погружения совершенно незначительна. В данной книге этот слой очень тонкий и соответствует именно взаимодействию человека и насекомых, которые являются составной частью биологических процессов.
Перефразируя приведённую выше шутку, я стремлюсь знать ничего обо всем. Тем не менее, книги, дающие самое общее, минимальное представление по широкому кругу вопросов, полезны. Во-первых, процесс узкой специализации зашёл уже так далеко, что порой учёные слабо представляют, что происходит в смежных областях науки. Во-вторых, возможно, что кому-то она поможет определиться с научной специализацией.
При создании подобных книг возможны два подхода. Первый заключается в сборе большой группы авторов, каждый из которых является специалистом в данной области знаний. Такой способ практикуется достаточно часто. При очевидной разумности данного подхода он имеет существенные недостатки. Очень часто их авторам свойственно существенное преувеличение значимости рассматриваемого предмета.
Например, когда-то я прочитал множество книг, посвящённых влиянию на окружающую среду различных видов хозяйственной деятельности. Часто в них присутствовали такие фразы: «Вклад … в деградацию окружающей среды составляет …процентов». Так вот, если эти проценты, взятые из разных книг, сложить то получится величина 200—250 % (хотя больше ста процентов она быть не может). Авторы, как правило, склонны завышать значимость изучаемого ими предмета.
Второй способ заключается в комплексном рассмотрении всех аспектов проблемы одним человеком. Наряду с минусами (прежде всего, неодинаковый уровень подготовленности автора по различным аспектам проблемы), есть и очевидное преимущество. Оно состоит в том, что данный подход существенно снижает степень субъективизма и позволяет более достоверно оценить относительную значимость различных аспектов проблемы. Что касается возможных неточностей или фактических ошибок, то их сведение к минимуму достигается путём рецензирования (отдельные материалы книги опубликованы в ряде статей) или редактирования отдельных разделов соответствующими специалистами.
Сейчас я готовлю русскоязычную версию книги, надеюсь, что в ближайшие месяцы она будет опубликована.
М. Сколов: У вас были прекрасные учителя — профессора Борис Иванович Втюрин и Дмитрий Андреевич Тимофеев. Не могли бы вы поделиться с нами своими воспоминаниями о них?
C. М. Говорушко: Вообще-то их вклад в моё становление совершенно разный. С Б. И. Втюриным я тесно контактировал около 40 лет. Я познакомился с ним, будучи студентом 3 курса, а он тогда был заместителем директора Тихоокеанского института географии ДВНЦ АН СССР и профессором кафедры геоморфологии Дальневосточного университета. То есть, он читал мне лекции в университете, был у меня руководителем двух курсовых и дипломной работы, я бывал с ним в экспедиции, потом работал в Тихоокеанском институте географии, позднее в каждый свой приезд в Москву я обязательно бывал у него дома, в свою очередь во время приезда во Владивосток он был дома у меня. То есть, пожалуй, я знал его довольно хорошо.
Борис Иванович Втюрин родился в деревне Малые Луги Тоншаевского района Нижегородской области 27 октября 1924 г. Сразу после окончания средней школы в 1942 г. он вплоть до призыва в армию работал трактористом в местной МТС (машинно-тракторная станция, кто не знает). 13 августа 1942 г. он был призван в армию. Окончил III ленинградское пехотное училище в звании младшего лейтенанта. Понятно, что это были ускоренные курсы, поскольку вся учёба продолжалась лишь 9 месяцев.
Уже в мае 1943 г. его направили на Воронежский фронт и до окончания Великой Отечественной войны он был в действующей армии на различных фронтах: Воронежском, Степном, I Украинском и I Белорусском. Сначала Б. И. Втюрин был командиром миномётного, затем стрелкового взвода, с 1944 г. — командиром стрелковой роты (а это 200—300 человек, многие из которых вдвое старше, а ему — 20 лет!). Был награждён орденом Красной Звезды, орденом Отечественной войны I степени и медалями. Войну закончил майором. Надо сказать, что про войну он рассказывал мало и как-то неохотно. Запомнился его рассказ про тяжёлое ранение в Польше, когда он вёл роту в атаку, и про ощущения, которые при этом у него были (а всего он был трижды тяжело ранен).
После войны он сначала один год работал учителем географии и военного дела в своей родной школе, а потом поступил в Московский университет. С 1947 по 1952 гг. он был студентом МГУ, во время учёбы Втюрин подрабатывал: с 1949-го по 1952-ой работал старшим лаборантом в Институте океанологии АН СССР. В 1952—1955 гг. он был в аспирантуре, причём, будучи аспирантом, побывал на дрейфующей станции «Северный полюс-3».
Особое место в его жизни занимала Антарктида, туда он впервые попал в 1956 г. в качестве старшего научного сотрудника гляциологического отряда Первой советской антарктической экспедиции (САЭ). Здесь надо различать сезонную работу (Антарктическое лето — с декабря по февраль), и зимовку (общее время командировки на зимовку в Антарктиде составляет порядка полутора лет). Это была именно зимовка, причём всё было впервые. Это сейчас о полярниках (как и о космонавтах) мало пишут и говорят, тогда за этим следила вся страна. Про работу в Антарктиде он рассказывал довольно много, причём не столько про научную составную часть, а про разные забавные случаи, происходившие там.
Вспоминал, что когда в 1979—1980 гг. он участвовал в 25-й Антарктической экспедиции, его попросили выступить на судне, которое везло туда участников. Тогда один из присутствующих очень удивился, воскликнув: «А что, он ещё живой?!» Позднее в 1981—1982 гг. он также участвовал в работах 27-й САЭ. В общей сложности он работал на четырёх станциях («Мирный», «Беллинсгаузен», «Новолазаревская» и «Молодёжная») и принимал участие в создании научных станций «Пионерская» и «Оазис» в оазисе Бангера.
Про многочисленные опасные случаи, связанные с работой там, особо не распространялся. А такие случаи были. Как-то раз они с каюром выполняли рекогносцировочный маршрут на собачьей упряжке вдоль побережья Антарктиды и на обратном пути их нарты провалились в трещину. 22 июня 1956 г. во время наблюдений на сопке Комсомольская (станция Мирный) из-за плохой видимости Б. И. Втюрин сорвался с десятиметровой высоты, однако отделался легко, получив открытый перелом правой руки. Кость срослась неправильно, под углом, и это осталось на всю жизнь.
Потом он много работал в различных, не самых тёплых местах СССР (Якутия, Чукотка, Западная Сибирь). Его жена Екатерина Алексеевна (в девичестве Сухова) тоже была мерзлотоведом, познакомились они во время зимовки в селе Казачье (это Якутия, низовья р. Яны, за полярным кругом). С 1958 по 1961 г. Б. И. Втюрин был начальником Анадырской мерзлотной станции (Чукотка) Института мерзлотоведения им. В. А. Обручева. Позднее, когда работал в Институте географии АН СССР, участвовал в различных экспедициях, в частности в двух экспедициях на о. Шпицберген.
В 1971 г. он с семьёй переехал во Владивосток. Директором ТИГ тогда был член-корреспондент АН СССР А. П. Капица (с которым ранее Втюрин работал в Антарктиде). Однако поскольку Капица был также председателем Президиума Дальневосточного научного центра АН СССР, фактически эту работу выполнял Б. И. Втюрин. Помимо научно-административной работы и чтения лекций, он много чем занимался ещё. Например, вёл довольно популярную телепрограмму «Земля моя — любовь моя» на Приморском телевидении. Много фотографировал, у него был «крутой» по тем временам японский фотоаппарат Yashica. Он имел персональные фотовыставки, помню одну, которая проходила в кинотеатре «Океан».
После того как директор ТИГ (и председатель Президиума Дальневосточного научного центра АН СССР) член-корреспондент АН СССР А. П. Капица вернулся в Москву (у него не сложились отношения с краевым руководством), всё шло к тому, что директором ТИГ станет Б. И. Втюрин. Он мне рассказывал, как в крайкоме КПСС его агитировали стать директором, обещали, что окажут всемерную поддержку, гарантировали, что его изберут в член-корреспонденты АН СССР, однако он отказался. Здесь были две причины: во-первых он всегда тяготился административной работой, а, во-вторых, его сыну (а ребёнок был поздний) совершенно не подходил климат Владивостока, он постоянно болел. Однако когда вернулись в Москву, он болеть перестал.
На пенсию Б. И. Втюрин ушёл в 1984 г. Несмотря на уговоры, он написал заявление о выходе на пенсию, как только ему исполнилось 60 лет. Он, конечно, долгое время выполнял различные разовые работы: экспертиза заявок на гранты, работа в диссертационных советах, оппонирование диссертаций и т. д. Однако с постоянной работы ушёл.
На пенсии он много времени проводил на даче, в Москве они с женой часто катались на лыжах (рядом с домом находился парк «Лосиный остров»). Любил он также горные лыжи, причём в первый раз он прокатился на них лишь в 50 лет. Он ездил кататься на них и в Польшу, и во Францию. Надо сказать, что для советских времён он бывал в зарубежных поездках довольно много, помимо указанных стран он посещал также Кубу, Индию, Чехословакию, Румынию и Болгарию. У него была прекрасная память, он до преклонных лет помнил фамилии, даты, различные художественные произведения, в частности он любил и часто цитировал Омара Хайяма.
Как-то, в 1975 г., когда мы были с ним в экспедиции в низовьях Индигирки, к нам на моторной лодке должны были приехать мерзлотовед Т. Н. Каплина и палеонтолог А. В. Шер, проводившие исследования в соседнем районе (примерно в 100 км). Втюрин с Каплиной учились в одно время в Московском университете (хотя у них было 6 лет разницы в возрасте, но Втюрин прошёл почти всю войну, а Каплина поступила сразу после школы, поэтому он учился только на 1 курс старше).
Отец Т. Н. Каплиной — это Н. Н. Зубов, известный океанолог, полярный исследователь, профессор, контр-адмирал. Втюрин рассказывал, что когда он был на практике в Подмосковье, среди студентов прошёл слух, что среди первокурсниц есть настоящая графиня — и они большой группой специально ходили на неё посмотреть. Мы тогда изучали Воронцовское обнажение повторно-жильных льдов и работали по ночам. Причина в том, что ночью прохладнее и лёд меньше тает, а поскольку это глубокое Заполярье круглые сутки одинаково светло.
Днём меня разбудил мой напарник Сергей Зимов (сейчас он начальник Северо-Восточной научно-исследовательской станции ТИГ в пос. Черский, Якутия) со словами «Вставай, Серёга, графиня приехала». Справедливости ради, сейчас я посмотрел в интернете и выяснил, что графом Н. Н. Зубов всё-таки не был.
С Д. А. Тимофеевым я познакомился в 1980 г. Тут необходима предыстория. Проработав несколько лет в Тихоокеанском институте географии, я решил поступить в очную аспирантуру Московского университета. Тогда это было достаточно проблематично, заявка посылалась заблаговременно (по-моему, года за полтора). От института тогда ушла заявка на 4 места, спустя год пришёл ответ, что выделено одно место. К тому моменту реальных претендентов на это место осталось два: я и С. С. Ганзей (в будущем доктор географических наук и заместитель директора ТИГ), закончивший университет на год раньше, и с которым мы жили в одной комнате сначала в общежитии ДВГУ, потом ДВНЦ.
Учёный секретарь ТИГ предложила нам решить этот вопрос самим. Мы бросили жребий и монета упала не так, как мне хотелось. Поэтому сдавать вступительные экзамены в аспирантуру полетел С. С. Ганзей, а я стал действовать в другом направлении. Выяснилось, что ещё есть возможность поступления в заочную аспирантуру московского института географии. Ведомство было одно (Академия наук), поэтому бюрократических проволочек было меньше. Мне надо было в сжатые сроки найти руководителя диссертационной работы.
По сути, тогда альтернативы Втюрину у меня не было. Он в то время плыл в Антарктиду в очередную экспедицию, я отправил ему телеграмму на судно «Прошу телеграфировать согласие руководства заочной аспирантурой». Он своё согласие подтвердил в ответной телеграмме, эта информация ушла в отдел аспирантуры Института географии АН СССР и спустя некоторое время я полетел сдавать вступительные экзамены. За два дня до начала экзаменов я, можно сказать случайно, зашёл в отдел аспирантуры института и там меня «обрадовали».
Оказалось, что Б. И. Втюрин может быть руководителем только по специальности «гляциология», а у меня специальность «геоморфология». Поэтому если я за два дня не найду себе нового руководителя, то меня к экзаменам не допустят. Я попросил у них список людей, имеющих право на такое руководство, и спустя несколько минут стал обладателем списка из нескольких фамилий. Никого из этих людей я раньше не видел, хотя сами по себе эти фамилии в основном были мне знакомы.
У меня тогда был один товарищ А. И. Панюшкин, который тоже поступал в аспирантуру. Он был из Москвы и немного ориентировался в местных реалиях. Панюшкин выяснил, что кого-то из списка сейчас нет в Москве. Кого-то издали показал, мне этот человек не понравился. Потом он сказал «Сходи к Тимофееву, вроде бы ничего мужик». Я эту фамилию знал, слышал, что он лауреат Государственной премии СССР, но не более того. К тому же, мне уже деваться было некуда. Позвонил ему, договорились о встрече на утро следующего дня. Наверное, около полутора часов с ним разговаривали о том, что и как я собираюсь делать. Он посмотрел те публикации, что у меня к тому времени вышли.
Итог разговора был такой: он даёт согласие на руководство, но я его своими проблемами «не достаю». По сути, все его руководство моей аспирантурой свелось к тому, что он расписывался в плане работы аспиранта, что задачи прошедшего года полностью выполнены и я имею право на месяц дополнительного оплачиваемого отпуска. В принципе, такая форма сотрудничества и меня и его полностью устраивала. Позднее, уже защитив кандидатскую диссертацию, я познакомился с ним поближе.
Он много и систематически работал, причём, по-моему, большей частью дома. Это понятно, поскольку в отделе геоморфологии тогда далеко не у каждого был свой рабочий стол, у младшего звена порой один стол был на троих. У каждого сотрудника были «присутственные» дни. Я был у него дома только несколько раз, но то, что он дома много работает, было заметно. По сути, он был лидером геоморфологии и одним из немногих теоретиков этой науки в СССР. Его докладов на конференциях ждали. В 1970—1980-е гг. он был заместителем председателя, а в 1985 г. Д. А. Тимофеев стал председателем Геоморфологической комиссии АН СССР, затем он стал главным редактором журнала «Геоморфология».
Тимофеев был довольно остроумным человеком, что было заметно по «посиделкам» лаборатории геоморфологии. Рассказывали, что у него был незаурядный артистический талант, ярко проявлявшийся на «капустниках» ИГАНа, однако я этого не застал. У него была великолепная коллекция марок. Он интересно писал статьи в научно-популярных журналах и энциклопедиях.
Строго говоря, Д. А. Тимофеев и Б. И. Втюрин во многом сильно отличались друг от друга. Дмитрий Андреевич Тимофеев родился в Ленинграде в интеллигентной семье, его дед был выдающийся русский почвовед академик Л. И. Прасолов. Тимофеев с детства много читал, тем более что он имел доступ к хорошей литературе. Его интерес к географии был сформирован произведениями Жюля Верна, Э. Реклю, Н. М. Пржевальского и Л. С. Берга. Борис Иванович Втюрин родился в деревне (само название — Малые Луги — говорит о ее размере). Понятно, что и возможности для развития там были ограниченные.
Д. А. Тимофеев занимался наукой до конца своей жизни. Б. И. Втюрин, несмотря на уговоры, написал заявление о выходе на пенсию, как только ему исполнилось 60 лет. Тимофеев существенную часть исследований проводил в пустынях. В частности, он много работал в составе Совместной советско-монгольской комплексной научно-исследовательской биологической экспедиции АН СССР и АН МНР, изучая рельеф пустыни Заалтайская Гоби (юго-западная Монголия). Кроме этого он работал в пустынях Кызылкум и Каракумы в Средней Азии. Он также работал и во многих районах Сибири и Дальнего Востока, но не на севере. Втюрин, можно сказать, всю жизнь тоже проработал в пустынях, только это были арктические и антарктические пустыни.
Однако это были во всех отношениях незаурядные люди и мне повезло, что судьба свела меня с ними.
 |
См. также: |
Источники
править
Комментарии
Если вы хотите сообщить о проблеме в статье (например, фактическая ошибка и т. д.), пожалуйста, используйте обычную страницу обсуждения.
Комментарии на этой странице могут не соответствовать политике нейтральной точки зрения, однако, пожалуйста, придерживайтесь темы и попытайтесь избежать брани, оскорбительных или подстрекательных комментариев. Попробуйте написать такие комментарии, которые заставят задуматься, будут проницательными или спорными. Цивилизованная дискуссия и вежливый спор делают страницу комментариев дружелюбным местом. Пожалуйста, подумайте об этом.
Несколько советов по оформлению реплик:
- Новые темы начинайте, пожалуйста, снизу.
- Используйте символ звёздочки «*» в начале строки для начала новой темы. Далее пишите свой текст.
- Для ответа в начале строки укажите на одну звёздочку больше, чем в предыдущей реплике.
- Пожалуйста, подписывайте все свои сообщения, используя четыре тильды (~~~~). При предварительном просмотре и сохранении они будут автоматически заменены на ваше имя и дату.
Обращаем ваше внимание, что комментарии не предназначены для размещения ссылок на внешние ресурсы не по теме статьи, которые могут быть удалены или скрыты любым участником. Тем не менее, на странице комментариев вы можете сообщить о статьях в СМИ, которые ссылаются на эту заметку, а также о её обсуждении на сторонних ресурсах.
- Мне очень понравилась статья. Автору предлагаю продолжить. И это хорошая заявка на Лучшую статью 2019 года.--Леонид Макаров (обсуждение) 07:55, 9 марта 2019 (UTC)
- Конечно же, этот объёмный материал - это прежде всего и главным образом заслуга Сергея Михайловича Говорушко: большое ему спасибо за то, что уделил столько внимания и поделился воспоминаниями! Избранный им формат мне напомнил публичные лекции видных специалистов на Полит.ру. Классно, что находятся такие, готовые безвозмездно выступить для широкой аудитории и у нас! --Мит Сколов (обсуждение) 11:09, 10 марта 2019 (UTC)
- Комментарий Леонида Макарова поддерживаю.--Frhdkazan (обсуждение) 12:38, 10 марта 2019 (UTC)
- Автором этого интервью является С. М. Говорушко. Трудно поверить, что он продолжит говорить и писать такие тексты. --PereslavlFoto (обсуждение) 22:09, 11 мая 2019 (UTC)
- Многие участники Википедии, в том числе в обсуждении этой статьи, указывают на некорректный заголовок — гляциологию надо заменить на мерзлотоведение. Но бюрократ Викиновостей этому усиленно единолично сопротивляется, и мы не можем ничего с этим сделать. --ssr (обсуждение) 12:55, 8 января 2020 (UTC)
